Ребенок (не) от бывшего

Кадык мужчины снова двигается. Я закусываю губу… В последнее время я мало думала о чем-то ближе поцелуев. А теперь осознаю, что в скором будущем мы можем вернуться к… Чувственной жизни. Это кажется мне сладким сном. Наверное, я до сих пор не верю, что мы с Богданом снова принадлежим друг другу. Только бы не проснуться!

— У вас все хорошо? — снаружи раздается деликатная фраза.

Кажется, нас потеряли консультанты. И Софи ждет.

— Одеться мне будет легче, — говорю Полонскому, — присмотри за сестрой.

Но Богдан делает шаг не к выходу из кабинки, а наоборот ко мне. Не успеваю ахнуть, как животом уже чувствую пряжку его ремня. Холод металла внезапно обжигает. Ноги так и хотят подкоситься, но мой мужчина держит крепко. Боже! Делаю глубокий вдох и с головой ныряю в запах Полонского.

Он нежно раскрывает мои губы сильным ртом. Мы оба отдаемся ласкам, торопимся, задыхаемся. Мне кажется, роскошная примерочная отправляется прямиком в космос. Становится так хорошо, особенно на контрасте с мерзким появлением Анжелики.

Отрываться друг от друга не хочется, и напоследок мы дарим друг другу несколько отрывистых чмоков. На губах сами собой рисуются улыбки.

— Иди, — шепчу Богдану, — я скоро.

Шопинг в итоге выходит удачным. Мне мы прикупили то самое платье, Софи тоже нашла себе вариант по душе из трикотажа. В конце концов, мероприятие демократичное. После подбираем туфли, а в отделе ювелирки Богдан покупает мне жемчужные гвоздики.

Карточка Полонского становится легче, но он не терпит никаких возражений. Я в принципе легко подчиняюсь его желаниям. В первый раз я буду под пристальным вниманием семьи Богдана и их близких друзей. Шаг решительный, так что я должна быть достойной его. Хотя бы за внешний вид не надо будет волноваться.

А в остальном я, конечно, дергаюсь в последующие дни. Решаю так, если его мать пойдет на откровенный конфликт, скажет что-то вроде «чего приперлась», только в светской манере, я просто уеду. Скандал не нужен будет ни мне с малышом, ни концерту. Но и прятаться дома изначально я не хочу. Хоть Богдан и несколько раз спрашивает, точно ли я решила идти.

Я стою на своем, хотя волнуюсь и даже не помню, как пролетает неделя. Но вот уже после похода в ближайшую парикмахерскую я сажусь в авто Полонского, и мы едем по нужному адресу. Концерт проходит в одном из обычных городских домов культуры. Бледно-оранжевое симпатичное здание без пафоса. Туда помаленьку входят люди.

— Один знакомый предоставил маме это помещение бесплатно, — объясняет Богдан, когда помогает мне выйти, — оплата только за электричество и уборку.

Киваю.

— Ясно. Твоя мама молодец, что всё организовала. И друзья у нее хорошие.

Богдан вздыхает.

— Кто-то и правда проникается, кто-то хочет показать социальную ответственность перед городом. Впрочем, цель отличная — сбор денег для нуждающихся детишек. Я рад, что мама пустила свою энергию именно в это русло. Она человек деятельный, а помощь папе в бизнесе сейчас не нужна. Работать самой ей тоже нет смысла.

Полонский еще что-то говорит о семье, пока мы заходим внутрь. С крыльца попадаем в просторное фойе. Здесь уже прилично народу, простые зрители и юные артисты. Стоит гвалт. Кажется, вдали работает какая-то выставка-продажа сувениров. Возле лестницы закуток буфета. Кажется, такой же на втором этаже. Но я уже плохо разбираю. Ох, как же всё повернется…

— Вика! Богдан!

К нам мчится Софи. Улыбается, обнимает. Эх, все бы Полонские так были мне рады. Только думаю об этом, как слышу стук каблуков.

— Здравствуй, сын.

Полонская как всегда безукоризненна. Русые волосы уложены в объемное каре, здоровый цвет лица, умелый макияж в натуральных оттенках. Лаконичное темно-коричневое платье, средней высоты шпильки. Как и говорил Богдан — скромное богатство. Если такое возможно, конечно.

— Мам, ты уже знакома с Викой.

Я натягиваю улыбку.

— Здравствуйте.

— Добрый день. Анна Матвеевна.

Женщина не подает мне руки, не обнимает. Только лишь сухо уточняет свое имя и отчество.

— Да, я знаю, — стараюсь улыбнуться теплее.

От старшей Полонской не исходит никакого дружелюбия. Она смотрит на меня, но не на прическу или как я одета. Ее взгляд направлен прямо в глаза. Как будто женщина хочет прочитать мои мысли. Ну что же, мне скрывать нечего. Я люблю ее сына и ко всей их семье отношусь с уважением.

— Мне нужно заниматься организацией, — Полонская переключает внимание с меня на Богдана, — если увидишь кого-то из знакомых, встреть. Многие будут здесь впервые, нужно показать, где можно присесть и выпить воды. До представления полчаса, зрителей оповестят звонком.

Мать разговаривает с сыном, как с администратором. Она не спрашивает, как мы добрались или, как я себя чувствую. Наверное, бред — ожидать это. Но женщина ведь в курсе беременности.

— Хорошо, мам, — обещает Богдан.

Анна щурится и как будто вспоминает о чем-то.

— Бардиных не будет, — сообщает она грустным тоном, — Василий Василич подхватил простуду.

Богдан все это время держит руку на моей талии, и я чувствую, как его грудь тяжело поднимается.