Реанимация солнца

Кессель держался позади, мелькая то с одного, то с другого бока. Но мне и не нужно было его видеть. Я знала – на уровне инстинктов, – что он рядом. Что защищал, не позволяя опасным щупальцам приблизиться ко мне, что в любой момент готов был прийти на помощь.

Приятное, однако, чувство.

– Кессель… – Казалось, прошла вечность, а выход оставался так же недосягаем. – Что, вонь чутье отбила? Как ты умудрился не заметить шисса?

– Я заметил, – лаконично ответил он.

– И… – Я чуть не оступилась. – Что? Как?

– Мне нужен был дротик.

– Дротик? – истерично переспросила я. – Шиссов дротик? И ради него ты затащил меня шиссу в пасть?

За спиной раздалось скептическое фырканье.

– Ну, ты же нашла… Вправо!

Шейд внутри среагировал на команду быстрее сознания. Я отпрыгнула в сторону – как раз вовремя, чтобы пропустить налетевшее щупальце. Позади раздался шорох и треск – боевик расправился с очередным отростком шисса.

Новый полустон-полурык заставил своды тоннеля содрогнуться. Освещенный полукруг выхода, манивший спасением и безопасностью, сузился почти вдвое.

– Он…

Осознание накрыло ужасом. Я споткнулась, но Кессель подхватил меня, не давая упасть.

– Вперед! – не терпящим возражения тоном приказал он. – Живо.

Странно, но это помогло. Подступившая было паника притупилась, уступив место сосредоточенности.

Несколько десятков шагов мы пробежали вместе, а потом шейдер выпустил меня из этих почти объятий и ускорился, устремившись к смыкающемуся выходу. Манн остановился у самой границы – замер между двумя пиками острых зубов, уперся ногами и руками в черные своды. Мышцы, покрытые чешуйками шейда, вздулись, на мощной шее проступили жилы.

– Быстрее, – прохрипел он.

Я ускорилась из последних сил. Приметила узкий зазор в рядах искривленных зубов и нырнула туда, выскальзывая из пасти шисса. Миг – и Кессель последовал за мной.

Мы кубарем прокатились по куче мусора. За спиной прогрохотал разочарованный вой. Обернувшись, я увидела в свете фонаря трясущегося шисса – гигантского зубастого червя-переростка, окруженного клубком щупалец, проталкивавших пищу в раскрытую пасть. Страшно было подумать, что еще несколько секунд назад мы сами чуть было не стали обедом этого чудовища.

Долго стоять мне не дали – привычным жестом шейдер схватил меня за руку и утащил в один из тихих боковых коридоров. Подождал, дал мне полминуты отдышаться и прийти в себя, а потом требовательно протянул ладонь.

– Дротик.

В этот момент мне, как никогда, захотелось закончить то, что не удалось шиссу и вчерашним стрелкам, и прикопать самодовольного шейдера в ближайшей мусорной куче.

«Дротик!»

Надо же. Ни тебе извинений, ни слов благодарности. Да если б не я… А он… Затащил шиссу в… а теперь стоит как ни в чем не бывало. Бесит!

Очень хотелось швырнуть этот шиссов дротик прямо в наглую рожу Хавьера Кесселя, но, помня об острых иглах и неизвестном, но без сомнения опасном веществе в капсуле, я с осторожностью извлекла драгоценную находку и положила на широкую ладонь.

– Забирай, – буркнула я. – Надеюсь, ты сдержишь слово. Поможешь Шей Михелю восстановить клинику. И больше… больше никогда не будешь лезть в мою жизнь.

– Разумеется, – спокойно ответил боевик. – Пока ты не попросишь.

Самоуверенность в его голосе задела. Он смотрел так нагло, будто был уверен, что я непременно попрошу его о помощи, обязательно захочу новой встречи. И шейд внутри… заставлял думать, что однажды так и произойдет.

Ну уж нет!

Шейдер сделал шаг назад и развел руки, отпуская меня на все четыре стороны. Я выразительно посмотрела ему в глаза.

– Ближайший утилизатор в тридцати метрах дальше по тоннелю, – любезно подсказал Кессель.

– И куда он ведет?

Сверившись с картой, шейдер назвал адрес. Я поморщилась, отряхивая куртку. Теперь еще через полрайона идти в таком виде… А впрочем, ладно. Все лучше, чем лишние полчаса шастать по коллектору, рискуя нарваться еще на какую-нибудь гнусную голодную тварь. И лучше, чем оставаться с ним… с Кесселем. Я выполнила свою часть сделки. Пусть теперь сам… мается.

Не прощаясь, я развернулась и направилась к темнеющему проему утилизатора, запретив себе оборачиваться. Не вспоминать, не думать – и пусть вольный шейдер останется в прошлом, забудется как страшный сон. Все, наконец, закончилось, и это к лучшему. А с остальным я как-нибудь справлюсь. Да…

Но убедить себя было тяжело.

Шейд внутри заволновался, добавляя беспокойства. Ну да ничего, справлюсь и с этим. Займу денег у Циня, вколю свежий блокиратор. Как бы ни манила меня новообретенная сила, проблем от нее всегда было больше, чем пользы. Шейды дикие и неконтролируемые, а древним инстинктам не место в цивилизованном обществе.

Наверное, Хавьер Кессель, боевик «Механического солнца», посмеялся бы, услышав эти мои мысли. А потом показал бы, на что способен шейдер, находящийся в гармонии со своим шейдом. И заодно напомнил бы, чего стоит моя хваленая цивилизованность и прилагающиеся к ней классовое неравенство, самоуправство полиции и тотальный контроль граждан.

Но я запретила себе думать о Хавьере Кесселе. Раз и навсегда.