Реаниматор

– Во дают, суки! А если одним из клиентов чухонской фирмы вдруг окажется сам исполнитель? – вставил Лобастый и коротко хохотнул. – Прикинь засаду! Отмаксал капусту за крутую порнушку, подсел к монитору, а там, глядь, он сам!

– Ну и что? – пожал плечами Эрлих, заметно воодушевившись. – Такое пару раз было. Только куда он, мудила, пойдет жаловаться? В полицию? Или в наше ФСБ? Будет сидеть как мышь. И молить Бога, чтобы никому из знакомых, любителей нетрадиционного порно, случайно на глаза не попасться…

– Сам штэллу придумал, или подсказал кто? – цокнув языком, осведомился Реаниматор.

– Компаньон в Хельсинки, тот, что распространением занимается, – нехотя признался делец. – Слушай, как там тебя… Реаниматор. Будь человеком. Не унижай, в натуре, как последнюю шестерку, дай хоть вымыться!

– Ты не шестерка, верно, – согласился Леха и, втянув ноздрями воздух, смачно сплюнул на мягкий ковер. – Ты сволочь и гнида. Зачем девок-то наших после съемки мочить, а? Денег пожалел?

– Не в деньгах дело, – огрызнулся Артур. – Я ведь их не по объявлению на съемки приглашал, силой везли. Да и не всех ведь… Я же говорил, были особые съемки… с тяжелыми последствиями. Я не мог рисковать столь прибыльным бизнесом.

– Что ж, – зловеще процедил Реаниматор, – раз уж бизнес твой такой прибыльный, гнойник с яйцами, пора этой прибылью поделиться. Вот мы и приехали должок за два года получить. С процентами.

– Где девок держите, черти? – неожиданно задал вполне логичный вопрос Верзила.

– В подвале, там специальная камера, – так и не поднимая глаз, пролепетал Эрлих.

– И есть там кто? – сурово поддержал Верзилу Лобастый и легонько, но чувствительно врезал Артуру рукояткой «ТТ» по лбу. – Оглох, сука?

Глаза оператора затянула мутная поволока. Было видно, что отвечать он уже не в состоянии.

И тогда инициативу взял на себя Коча.

– Девчонка там одна, шестнадцать лет, – прогнусавил он, шмыгая сломанным носом. – Только три часа назад отловили. Симпотная сучка, сама нас тормознула на набережной, у Медного всадника. Только она не шлюха.

– А кто? – Реаниматор перевел тяжелый взгляд на неожиданно заговорившего охранника. Того самого мордоворота, который едва не разнес его голову выстрелом из помповухи.

– Она немая, – морщась от боли при каждом слове, сообщил браткам губастый амбал. – Ну, типа, все слышит, но базарить не может. У нее с собой электронный блокнот был, вроде ноутбука, только меньше и круче. Прямо на экране писать можно… Так вот, Бикса базарит, что она – дочь питерского авторитета по кликухе Тихий. Ну мы, ясное дело, сразу просекли поляну и решили, от греха подальше, отвезти ее назад в город. Туда, где взяли… Нам такой пиковый расклад ни к чему, пацаны!

На секунду воцарилась полная тишина.

Лобастый, словно невзначай, выщелкнул из рукоятки «ТТ» обойму, проверил наличие патронов и сильным ударом ладони вогнал ее обратно.

О наличии у старика Степаныча детей никто из мальцевских братков никогда не слышал. Новость, что и говорить, была оглушительной.

– Как ее зовут? – тихо спросил Леха.

– Шкурка базарит, Аленой, – сказал Коча и поразился перемене, которая вдруг произошла с лицом главаря. Казалось, в мгновение ока под его кожей до судороги напряглись, сжавшись в безобразные узлы, все лицевые мышцы.

В Лехиной голове вихрем пронеслась и логически замкнулась цепочка ассоциаций: немая девушка Алена – письма через Интернет – постоянная охрана – строгий влиятельный отец… Шатаясь, словно пьяный, он вернулся к столу, сгреб отливающий вороненой сталью «мосберг», в два шага приблизился к губастому, резко схватил его за волосы, рывком запрокинул голову и, кроша зубы, коротким ударом вогнал толстый ствол ружья в распялившийся в крике рот. Прохрипел, дыша жаром в перекошенное ужасом мясистое лицо:

– Не дай Бог, если вы успели… сделать с девчонкой хоть что-нибудь! Не дай вам Бог, ур-роды! В расход пущу, в фарш!

– Фа не тфогали мы ее, фафой кфянусь! – плюхая по стволу «мосберга» разбитыми губами, взмолился Вован. – Я фе гофофю, софирались пофрать малофть и фразу нафад отфезти, а фут фдфуг фы… фломифись.

– У кого ключи от подвала? Говори, сука!

– Не фадо клюфей, фам тофько задфифки!

– Глаз с них не спускать… – процедил Леха и, уже не пытаясь сдерживать овладевший всем его существом порыв, с помповухой в руке со всех ног бросился по лестнице в подвал коттеджа.

Едва внизу затихли гулкие шаги Реаниматора, в кармане Лобастого запиликал сотовый телефон.

Браток достал трубку, взглянул сначала на номер рвущегося на связь абонента, затем на часы, которые показывали начало второго ночи, удивленно поиграл бровями и нажал кнопку с изображением молнии.

– Алле, Колян! Ты че, блин, в такое время микрофонишь? В бане, что ли, угорел?

– Не-а, тут другое, – сдавленным шепотом заговорщика произнес лучший друган Лобастого, тоже член мальцевской группировки. – Это… папа, случаем, не звонил? Никаких новостей не сообщал?

– Нет вроде…

– Так я и думал. Слышь, земеля, херня приключилась. Мочиловка с Тихим началась.

– Гонишь! – обомлел Лобастый.