Реаниматор

— Извините, ради бога... Алена! Но... мне трудно поверить... Как в а м удалось узнать... его имя?! Если только... организатором похищения иконы не был ваш отец, — чуть слышно прошептал я, поразившись внезапно пришедшей мне на ум догадке.

Если все, что сказала девушка, чистая правда, то узнать истину она могла только в одном случае — за убийством протоиерея стоял ее отец, криминальный авторитет по кличке Тихий!

— Нет, это не его идея, — отрицательно качнула головой Алена. — Но он, безусловно, был полностью в курсе предстоящей акции. И даже, правда на вторых ролях, принял непосредственное участие в ее подготовке. У отца ведь есть связи в ФСБ, я знаю... Когда Леша окажется на свободе, я — клянусь памятью матери и сыном! — сообщу вам имя главного преступника. Дальше поступайте с ним так, как посчитаете нужным. Сдайте его ментам или эфэсбэшникам, они будут очень рады!.. Только единственная просьба: никогда не упоминать нас с Алексеем. Что же касается отца, — дрогнувшим голосом добавила Алена, вильнув недобро блеснувшим взглядом в сторону, — то рано или поздно он должен ответить за все зло, которое совершил на этом свете. Мне нисколько не жаль его! Он — чудовище!.. Но, прежде чем отца возьмут за горло, его головорезы должны помочь мне освободить Лешу!

— Господи... Милая моя, вы хоть понимаете, что фактически уже подписали своему отцу смертный приговор?! А если я, не дожидаясь побега и не передавая Алексею ваше письмо, немедленно свяжусь со следственной группой и слово в слово передам наш с вами разговор?!

— Вы этого не сделаете, батюшка. — Девушка поглядела мне в глаза и нашла в себе силы беззлобно усмехнуться. — Во-первых, уже потому только, что вы — священник. Во-вторых, потому, что сами желаете во что бы то ни стало найти убийц отца Сергия. В-третьих, вы хорошо относитесь к Алексею и в глубине души сами хотите, чтобы он оказался на свободе. И наконец, в-четвертых, даже зная о некоторой причастности отца к похищению иконы, без моей помощи ни один сыщик не сможет ничего доказать. Отец не так прост, иначе он не был бы тем Тихим, которого знает и с которым вынужден считаться весь криминальный Питер... И уж тем более при таком раскладе милиция и спецслужбы никогда не узнают, кто в действительности стоит за всем этим дьявольским спектаклем и кто в ту ночь был в храме под личиной сектантов. Только я могу дать следствию самую главную улику! Потому что, отец Павел, я знаю не только имя организатора, но и место, где в настоящее время находится похищенный образ Тихвинской Пресвятой Богородицы!

Упоминание о возможности возвращения украденной иконы поставило точку на моих и без того стремительно затухающих сомнениях. Я понял, что мне не найти причин, которые заставили бы меня отказаться от реального шанса не только приблизить желанное возмездие убийцам отца Сергия, но и — Алена права — помочь бывшему бандиту Алексею Гольцову вновь обрести свободу и начать жизнь заново. После годичного общения с Лехой я не сомневался, что она, его новая жизнь, действительно будет другой. Если... если осуществится план побега...

— Хорошо, — сглотнув застрявший в горле комок, согласился я. — Письмо Алексею я передам. Возможно, ваши расчеты верны и дело, задуманное вами, увенчается успехом. Но кто может дать твердую гарантию, что в процессе его реализации никто из охраняющих Алексея милиционеров не пострадает? Не стану скрывать, я с трудом представляю себе, как можно освободить заключенного из тюрьмы особого назначения, не прибегая к насилию. Если во время акции завяжется перестрелка и будут жертвы среди сотрудников милиции или, наоборот... кто-нибудь из них, имея на то полное право, убьет Алексея при попытке к бегству, ни вы, ни я не сможем простить себя до гробовой доски. Вы это понимаете?

— Я могу дать вам гарантию! — На сей раз девушка сама крепко схватила мою ладонь обеими руками. — Если вы готовы выслушать меня, я открою вам все детали. Вы сами сможете убедиться, что план до гениальности прост и совершенно реален! Я расскажу, как и когда мне стало известно о причастности отца к ограблению храма. И если в моих словах вы услышите хоть каплю лжи или посчитаете, что план побега недостаточно продуман, я... я обещаю, что откажусь от него. По крайней мере, до тех пор, пока не доведу его до идеала. Но мне кажется, что он и так безупречен. Согласны?!

— Согласен... Только начните с самого начала. Как вы узнали имя того... человека?