Дальше я действовал практически без участия разума, на инстинктах. Я не мог надолго подниматься вверх — стражи без крыльев рвались к ребятам. Я не мог долго биться на земле — меня так и норовили подцепить щупальцами или насадить на жало с воздуха.
Пришлось вертеться, метаться из стороны в сторону, во всю сжигая силы Ураганом, Блинками, Кузнечиком и Платформами. Нет, не зря я вложился в мобильность, это теперь моё главное преимущество в бою.
Земля, воздух? Плевать, теперь я одинаково эффективен везде.
Отрубленные щупальца и крылья разлетались в стороны — но самих стражей валить было чертовски потно. Бронированные, они пёрли на меня, как танки, толпой, теснили и пытались задавить массой. Сложнее всего было в этой толпе вовремя подмечать уязвимых одиночек.
Обычных шмелей стало больше, и ребята уже не успевали оттянуть на себя внимание всех. Шмели летели ко мне и, сцуко, нефигово так отвлекали, пусть и были мне уже на один зубок. Рядом с элитными стражами они вообще серьёзной угрозой не казались.
Рывок — и я уклоняюсь от атаки клинками-лапами — и они ударяются в окаменелую землю совсем рядом, уйдя вглубь на полметра. Сбоку заходит другой страж — но хрена с два.
Фантомы коцают их броню, но глубоко не пробивают — но это останавливает его. Я, не медля, бросаюсь вперёд — страж ещё даже клинки из земли не вырвал. Удар! — и пылающий наконечник глефы входит глубоко в обрамлённую щупальцами пасть.
Глаза стража лопнули, на секунду полыхнув багровым огнём, я — Блинком ушёл в сторону, в последнюю секунду избежав чёрные щупальца.
Ублюдки почти окружили меня, и я вырвался из смыкающегося бронированного кольца, вывалился в воздухе и тут же встал на Платформу.
Элитников осталось пятеро — и все были без крыльев. Что хорошо, мерцать они не мерцали — видимо, способность у них была завязана на полёт. Но двигались всё равно невероятно быстро для таких тяжёлых и крупных тварей.
Едва я оказался выше — ко мне устремились обычные шмели. Я встретил их Ураганом, и стремительно посрубал бошки. Уже приноровился, как лучше бить, и Разрыв против них не использовал.
Да, вот это неплохо. Ребята тоже растут сейчас, и после этого сражения мы все резко подскочим в силе. Там ведь ещё и за квест награда будет…
Я снова бросился вниз, сжигая шкалы маны и выносливости. Накинул на древко Клементины Твердыню, увеличив его прочность — а заодно и вес. В бою пока толком не применял этот скилл — только пару раз для эксперимента, пока с Валей вдвоём по лесам шарахались.
Брал я Твердыню скорее для поединков с людьми, но удары клинками-лапами прям напрашивались не только на уклонения, но и на жёсткие блоки, отвод ударов. Тем более, теперь и мои собственные удары будут тяжелей и смертоноснее, и пробивать броню станет проще.
Срубил метнувшиеся ко мне щупальца, снова бросил Стальной дождь, отвлекая часть тварей от себя.
Ещё три применения Урагана — и я наконец закончил. Трупы стражей, живописно раскинувшиеся вокруг в самых разных позах, напоминали странные каменные статуи.
Ох, м-ма-ать!
Я открыл интерфейс, бросил в Интеллект шесть очков характеристик, подняв до восьмидесяти. Сейчас бы ещё пассивки новые выбрать, мне целых три доступно — но времени нет.
Хотя бы, магический урон себе поднял, и то хорошо. Что удары маной, что фантомы, что моё безотказное Злое пламя — всё должно стать сильнее.
А теперь — нужно заняться долбаной маткой.
Она расположилась у дальней стены зала, и… М-да, один раз такое увидишь — никогда не забудешь.
Ага, её прям очень осквернили. И Скверна тут вообще не причём.
Чёрная башка напоминала скорее тело спрута — вытянутая, здоровенная, она была размером с половину шмеля-стража, а толстые щупальца вокруг пасти длиной были по пять-семь метров. Тоже — с крючками.
Глаз не было вообще.
Слава Ктулху, в этом порождении то ли Системы, то ли местной магической эволюции, антропоморфного не было ничего. Хватило мне змей с сиськами, шмелиной матке такие органы не положены.
Грудная часть королевы была не особо большой, всего раза в два больше головы — если не считать щупальца, конечно. Крылья были, но, как и ножки — непропорционально-крошечные, атрофированные.
Всю её, кроме крыльев, покрывала чёрная слизь. Мерцала в свете мха, капала вниз, заливая землю…