Реальность

Дворец чувствовал приближение смерти Сына. Тысячи лет не возникало потребности в Ритуале, но сейчас умная махина сама запустила нужные процедуры. Из глубин древних гор, раздвигая потоки влаги с водопадов, выехала на старт древняя как мир разгонная ступень Хюррокин, вся покрытая толстым слоем нагара. Она издревле толкала корабли в пространство Асгарда. Пережиток прошлого, покрытая шрамами от огня Хюррокин была немым напоминанием о катастрофе в Семье.

Сами собой в окружающих цветных потоках сладковатого воздуха над разгонной ступенью стали материализовываться силовые линии, обтекающие невидимую центральную ось. Они за мгновения сложились в прекрасные изогнутые формы корпуса корабля Хрингхорни прямо над разгонной ступенью. Постояли в воздухе и закрылись как цветок на закате, окончательно явив всем Ладью Печали. Над ее форштевнем загорелось силовое поле, образующее на стыке линий ярко блестящее кольцо рассекателя.

Бельведер плыл прямо к Ладье, она вырастала на глазах, заслоняя уже половину необъятного горизонта. Когда круглая машина почти уткнулась в приемную выемку Порта, младший Сын неимоверным усилием вышел из смертельного забытья. Один нетерпеливо оттолкнул в сторону альва, сам подхватил голову Весеннего бога. Тот хрипел, пытаясь произнести нечто важное.

— Отец! Это Локи… и альв… спаси… Мидгард!

Его глаза закатились, смерть обняла его. За спиной Всеотца раздался горестный вопль Фрийи, она во мгновение обернулась драконом и взмыла в небеса, а жена Бальдра нежная Нанна упала замертво на цветные мозаики пола.

***

До задуманного события оставались считанные минуты. Пси-коммандер Бран пробирался по слегка шевелящемуся коридору. Квазиживые частицы меняли направление, выращивали где нужно перегородки, запускали воздух в обычно пустые проходы или помещения, освещали путь человека в древних обносках. Огромный комплекс давно был заброшен, с десяток поколений умерло с тех пор, как в этих проходах радостно ходили, бегали, любили тысячи и тысячи взрослых, детей, стариков.

На этот раз Ген-коммандер поручил ему важную миссию проникнуть в заброшенную часть материнского Кольца, которое приняло человечество после Гибели Земли. Наступающие инсекты не ожидают в своем тылу появления псионика.

Одним ударом всей мощи своего разума он прервет цепь несчастий, которые обрушились на умирающий мир. Ему нужно сосредоточиться, собрать в мысленный кулак все свои мысли и эмоции. Могучим ударом ненависти выжечь коллективный мозг победоносных иных, похожих на все ужасы насекомого мира в своей ненасытной жажде найти и сожрать последних людей.

И если пси-коммандер даст слабину, раскроет врагу раньше времени свое местоположение, до сих пор сокрытое силой его внутреннего мира… Он видел их пару раз в соседних проходах, да и слышал шуршание сочленений инсектов и треск их надкрыльев. Но для них Бран был невидим, неслышим, неосязаем.

Опять это воспоминание. Назойливое, оно стучалось в тренированный ум. Бледное незнакомое лицо, огромные глаза, острые уши. Глупые навязчивые мысли, будто Бран в чем-то виноват. В гибели Земли? Бран? Да его пра-прадеда на свете еще не было, когда орды инсектов нанесли сокрушающий удар из глубин космоса, будто из другого мира появились их шипастые невообразимо отвратительные для человеческого глаза корабли-матки, корабли-гнезда.

И вот, когда люди потеряли свою планету, свои механизмы, свое могущество, возникла старая как мир идея развивать внутренние силы, которые только и стали единственной надеждой человечества в эти темные дни. И пси-коммандер был почти единственным, кто прошел Путь Страдания, выковал стальную волю к победе, мог мысленно управлять материей Кольца, и главное — проникать в разум инсектов, которых с такими усилиями брали в плен разведчики. Жертва десятков людей выковала Брана, сделала его тем, кто он есть.

Он дошел до места. Здесь, за стенами прятался один из важных мозговых центров Кольца, о чем инсекты не догадывались все сотни лет своего ига. Бран раскинул руки, начав погружение. Квазиживые частицы выросли пучками синапсов, обхватили его, будто врастили человека в саму стену. В его мозгу пылал раскаленный шар ненависти к захватчикам и угнетателям, векам прозябания остатков людей по дальних закоулкам и проходам Кольца. Мелькнуло в разуме то странное белое лицо, шипящее от ненависти. Но Бран легким усилием отключил все личное. Теперь он был всего лишь орудием, высшими силами предназначенным для мести.

Неимоверной мощи разрушительный удар разума через мириады синапсов проник в каждый уголок Кольца. Грязные оборванные люди падали на пол в дальних проходах и убежищах. Дети орали от боли, взрослые шипели от разрывающих разум картин. Но по всем отсекам инсектов, кораблям-гнездам, давно вросшим в Кольцо своими шлюзами, пронесся мгновенный невидимый ураган, сжегший мозги всех трутней, маток, рабочих инсектов, воинов, личинок. Везде грудились странными изломами шипастые ноги, жвалы, надкрылья перемешавшихся в смерти иных.

Последняя мысль в угасающем мозгу пси-коммандера была тем самым бледных лицом, которое все шептало: