Real-RPG. Жало-2

— Но антиграв оказался в мёртвой зоне, где радиосвязь с цитаделью невозможна из-за большого количества помех. А вылететь из этой зоны мы не могли, потому что по инструкции обязаны были сперва объясниться с пострадавшим от наших действий населением.

— Даже представить боюсь, чем закончились эти твои объяснения⁈ — фыркнул Члюфа Грууск. — И после такого происшествия у тебя хватило наглости докладывать це-стожу, что на маршруте всё спокойно⁈

— Да, я ж… — попытался я продолжить объяснение, но тут же был перебит раздражённым Грууском:

— Всё, сыт по горло твоими байками! Не желаю больше ничего слушать! Вернёшься в цитадель, там и поговорим! Отбой!

Микрофон замолчал. Разговор прекратился. Я поднял защиту и с отрешенным видом уставился в прозрачный пол.

Впереди уже показалась ярко-зеленая полоса густо растущих пальм — эдакая неформальная граница миллионника.

Долетев до пальмовой рощи, пилот по широкой дуге плавно развернул летательный аппарат и, набрав высоту до сотни метров, с максимальным ускорение понёсся обратно в цитадель.

В салоне повисла гнетущая тишина. По моему унылому виду ребята догадались, что мой разговор с начальством явно не задался, и недавняя победная эйфория как-то сама собой сошла на нет.

— Не кисни, це-стож, — через какое-то время все же решился заговорить со мной сосед лехлец. — Ты в натуре герой! И, еже ли че, мы все горой за тебя встанем… Правильно я говорю? — обратился он уже к моим жалам.

— Да стопудово!..

— Конечно!..

— Обязательно!.. — посыпалось со всех сторон.

— Спасибо, ребят, — расплылся я в ответной улыбке, чувствуя, как сковавшее нутро обида на несправедливость це-стожа начинает таять и бесследно растворяться в тепле ответных улыбок друзей.

Стремительный обратный перелёт продлился не долго. Уже через четверть часа наш антиграв благополучно опустился на посадочную площадку в цитадели и занял последнее пустующее место в ряду себе подобных летательных аппаратов.

Встречать припозднившийся с патруля первый деж на крышу поднялся лично Члюфа Грууск.

Как положено в присутствии це-стожа, я скомандовал жалам дежа построение, но Члюфа тут же отменил мою команду и, отослав ребят в казарму, мне велел следовать за собой.

Он повел меня в свой отдельный кабинет на втором этаже и по дороге упорно отмалчивался, никак не реагируя на мои робкие попытки продолжить начатый ещё по рации разговор.

Лишь переступив следом за мной порог кабинета, и плотно прикрыв за собой дверь, Грууск прервал-таки обет молчания.

Указав мне на стул напротив своего рабочего стола, Члюфа по-хозяйски плюхнулся в кресло за столом, и потребовал подробного отчёта о патрулировании.

Я обстоятельно ему рассказал: о происшествии и своем деятельном участии в устранении его последствий. Но вместо ожидаемой похвалы, получил в конце очередную взбучку.

Члюфа, как получасом ранее опытный стрелок Шраум, беспощадно раскритиковал выбранный мной неоправданно рискованный способ замирения с рухами. Но поскольку желаемой цели я всё же добился и назревающий бунт пресек на корню, в конце своей гневной тирады це-стож всё же вынужден был оставить отчаянного сорвиголову, рискнувшего сойтись в рукопашной с попрыгунчиком и выиграть поединок чести, в звании це-дежа, и даже намекнул на полагающуюся за безбашенный подвиг награду.

Но когда, после тяжкого объяснения с начальством, я последним вернулся в казарму, там мое изрядно подпорченное в кабинете Члюфы Грууска настроение мгновенно взлетело до небес. Стоило переступить порог казармы, и жала всех трех стожей нашего гарнизона устроили мне грандиозную овацию, чествуя отчаянного новичка, в рукопашной схватке сразившего матёрого руха, как истинного героя.

Часть моей славы невольно перекинулась и на весь стож новичков, и с этого вечера больше никто из «стариков» не называл обитателей коричневого сектора «шоколадными вонючками». Новичков признали и приняли в семью грсючззенского гарнизона.

Глава 34

Глава 34. Тяготы службы

— Блин, Олег, ну сколько можно с этой штангой мудохаться? — в очередной раз закапризничал Смерницкий в короткий перерыв между комплексом силовых упражнений. — Сила от примитивного кача железа ведь ваще не растет. Лишь жалкие сотые процента набегают за полуторачасовую тренировку — просто курам на смех.

— Сядь лучше, посиди, балабол, — отмахнулся я от навеянной усталостью предъяв друга.

— И продышись нормально, а то потом снова запоешь, что времени на восстановление не хватило, — поддержала меня Марина Черникина.

— Нет, ну а че, Марин, скажешь я не прав? — возмутился неугомонный Артем. — Корячимся тут, как каторжные, а толку пшик.

— Друган, правда, достал уже. Угомонись, — попросил Мих, с трудом отпыхивающийся рядом с монструозной горой железа, которую тягал в своем углу этот самый сильный боец нашего дежа.

— Да ну вас, блин! Стараешься тут для них, хочешь, как лучше…