В процессе чтения я дважды чуть не подавился. Первый раз, когда обнаружил, что в
Но такие грандиозные перемены, за время пока я был в отключке? Да как так-то?
Мое немое изумление неожиданно было воспринято Системой развития кольца, как руководство к действию. И перечень строк перед глазами сменился длинным разъяснительным логом, который, увы, еще больше все запутал:
— Да как такое возможно-то? — не удержавшись, на сей раз возмутился я вслух.
— Пока банку не доешь, ничего не расскажу, — хмыкнула в ответку вредная Серафима.
Я с тоской посмотрел на жирное месиво в жестянке, не уменьшившееся еще и наполовину и, тяжко вздохнув, сунул очередную вилку с тушенкой в рот.
Глава 18
Снаружи сгустились тени, и на ночную охоту вышли исчадья. Скопившиеся вокруг убежища твари, как и сутки назад, стали быстро умирать. Но в этот раз за смертоносным танцем беспощадных юных убийц я наблюдал в полглаза, от завораживающего зрелища избиения монстров меня отвлек интересный разговор.
— …Так это ж, как бы, не я был! — возмущался я. — Сама ж сказала.
— Но кольцо-то поглотило твое, — парировала Серафима. — И лог о поглощении был тебе Системой предоставлен… Какой, говоришь, там уровень за день набежал?
— Но это ж ты энергосутью крестраж умасливала, — не сдавался я. — При чем здесь я?
— Дурочка-то не включай, Сережа. И ежу понятно, что не обуздай я вовремя твою Марину…
— Че сразу мою-то? — заворчал я в параллель.
Но Серафима продолжила говорить, проигнорировав мое возмущение:
— …Эта безумная психопатка твое тело угробила б в первые же пятнадцать минут.
— Так
— А ну не тронь! — рявкнула сверху Серафима, когда, для наглядности, я хотел оттянуть красную нитку на шее.
И для острастки еще подзатыльник отвесила. Слабенький, конечно. Не больно, но, блин, обидно.
— У меня единственный такой. Порвешь, и трендец! Чем тогда следующие два дня Маринку твою урезонивать буду?
— Если нитка такая непрочная, то чего ж исчадье не могло ее за день сорвать?
— Она уже сутки как не исчадье, а твой крестраж. И у нее снова есть имя.