Re:Zero. Жизнь с нуля в альтернативном мире 3

Он знал, что подобное можно назвать лицемерием и сентиментальностью и это причинит ему боль, но был уверен, что так правильно.

Он чувствовал — так велит чудесная улыбка Эмилии.

Они были вдвоём с Эмилией и улыбались друг другу, а солнце наконец-то наступившего пятого утра ласкало их своими лучами.

Интермедия Тайная беседа под луной

С момента утреннего обмена обещаниями между Субару и Эмилией прошло примерно полдня.

— Пожа-а-алуй, сначала я отблагодарю тебя за труды, за то, что ты сделала, пока меня не было. Ты прекрасно справилась со всеми сложностями, — в мягком мужском голосе слышалось очарование, присущее опытным ораторам. Тон был небрежным, но отголосок непреклонности заставил девушку, к которой обращался мужчина, вздрогнуть.

— Я не заслужила такой похвалы! В конце концов, мы ведь заставили и вас потрудиться, господин Розвааль.

— Мне было совсем не сложно. Подумаешь — спалить лесных вредителей, не тако-о-ой уж и труд, — небрежно отмахнулся Розвааль.

Рам отлично знала, что эти слова не были вызваны ложной скромностью и не являлись ни преувеличением, ни похвальбой. Поэтому она умолкла, не добавив ни слова.

Они разговаривали на самом верхнем этаже поместья Розвааля, в кабинете хозяина. Как обычно, в тайной беседе участвовали только двое.

— Оставим в стороне то, что уже прошло, и поговорим бо-о-олее конструктивно. Например, о том, что ждёт Субару.

— Физически он почти полностью здоров. Госпожа Беатрис хотя и ворчала, но приложила для лечения все свои силы.

— Интересно, как повора-а-ачивается судьба. Мы с ней знакомы давным-давно, но я впервые вижу, чтобы Беатрис так старалась кому-то помочь. А может, она… Да нет, конечно… — прикрыв голубой глаз, Розвааль оборвал себя.

Не желая нарушать ход мыслей хозяина, Рам сделала вид, что не услышала едва различимые слова, и заметила:

— В любом случае, если бы не госпожа Беатрис, нам бы едва ли удалось спасти Субару…

— Будем считать, что в э-э-этом молодому человеку очень повезло. Таких умелых целителей, как Беатрис, пожалуй, больше и нет. Стыдно признать, но я владею лишь искусством нанесения ран.

Розвааль покачал головой, и его губы искривила слабая улыбка. Тонкая, практически призрачная, она надёжно скрывала эмоции хозяина, не позволяя понять, доволен он или разочарован.

— Но е-е-если учесть твои прежние опасения, его дела не очень хороши-и-и, верно?

— Да. Барусу за короткое время дважды принудительно открывал врата и вычерпывал ману досуха. Кроме того, смертельные раны залечили исцеляющей магией… неизвестно, смогут ли его врата когда-нибудь работать нормально после такого испытания.

— Это мнение господина Великого Духа и Беатрис?

— Да.

Розвааль сложил руки на груди и закрыл глаза, обдумывая услышанное. Повреждение врат — и, следовательно, утрата доступа к мане — было практически смертельным для любого мага. Розвааль, носящий звание придворного мага, прекрасно понимал тяжесть нынешнего состояния Субару.

— Конечно, восстановление врат у каждого происходит по-разному, но в любом случае на это может уйти много лет. Выходит, его вынудили сделать жестокий выбор.

Рам кивнула, подтверждая вывод Розвааля, и тут же добавила:

— Проблема не только в повреждении врат: ещё есть остаточное действие заклятий.

— Но заклятия уже не активируются, верно?

— Те, кто их наложил, — в нашем случае это вольгармы уничтожены. Запустить заклятия некому… но сами они, как мне объяснили, остались в теле Барусу.

— Столь запутанные нити затруднилась распутать даже Беатрис? Ах-ах, вот так закля-а-атия! Это заставляет подумать о достойном вознаграждении Субару за его заслуги.

Конечно, заклятия уже не представляли опасности, однако тело Субару приняло на себя магические удары, которые — при наихудшем сценарии — могли задеть даже Эмилию. Спасение кандидатки, участвующей в королевских выборах, — подвиг, достойный высокой награды.

— Кстати, Рам. Насчёт волшебных тва-а-арей. Тебе удалось проверить то, о чём я просил?

Розвааль задал вопрос с удивительно спокойным выражением лица, но Рам почему-то напряглась. Она коснулась своего лба в том месте, где под наколкой скрывался старый шрам, и он словно ответил слабым биением…

— Могу говорить только тех трупах, которые остались целыми, но все зверодемоны были «безрогими».

Розвааль вздохнул в ответ на слова девушки и откинулся на спинку заскрипевшего кресла.

— Те звери, которых я видел во время зачистки, тоже. Одна-а-ако в таком случае ситуация си-и-ильно меняется — это уже не просто проблема назойливых вредителей.

— Звери, у которых сломан рог, подчиняются тому, кто его сломал. Значит, какой-то глупец натравил их на ваше поместье или владения, господин Розвааль.

— Пожа-а-алуй, это связано с выборами короля-а-а. Подобно приглашению к Гарфиэлю, это указывает на то, что мы являемся для кого-то костью в горле.

— Гар… Гарфиэль, вы сказали?..

— Этот грубиян. Ещё вопрос, сможем ли мы воспользоваться его помощью.