Развлекающие толпу

Сара и Кэрол были хорошо знакомы друг с другом. Они уже успели обменяться подслащенными колкостями. Анна, невозмутимо потягивая шампанское, сохраняла нейтралитет. Ей больше всего на свете хотелось сорвать с себя всю одежду и нырнуть в воду.

– Ты же уже не нервничаешь, дорогая? Все говорят, что твоя игра просто бесподобна. Когда это все наконец закончится, ты станешь суперзвездой. Тебе нравится сниматься?

– Единственное, что я могу сказать по этому поводу в данный момент, – это то, что мне несколько жарковато во всех этих бесконечных одеждах.

Кэрол рассмеялась и провела рукой по роскошным рыжим волосам:

– А помнишь тот вечер в Дипвуде, когда ты так выручила меня? Тогда на тебе было только мое тоненькое неглиже. А теперь? Как же все изменилось!

Анна приняла вызов. Она смело взглянула в насмешливые глаза Кэрол:

– Да, с тех пор многое изменилось. И в первую очередь – мы сами. – Кэрол всегда была, есть и будет стервой. Это у нее в крови. Но теперь Анна уже умела постоять за себя.

Когда Кэрол наконец ушла, Сара облегченно вздохнула:

– Правильно, дорогая. Не позволяй ей смутить себя, – она до упора повернула регулятор кондиционера и продолжала: – Господи! А я еще жаловалась на холод! Лучше бы этот туман никогда не рассеивался.

Ты ведь действительно уже не нервничаешь? Гала так радуют успехи, которые ты делаешь в медитации. Кроме того, сегодня нам почти ничего не надо играть. Эпизод совсем крохотный.

Сегодня съемки начинались довольно поздно, и они еще успели на сеанс к доктору Брайтману. Анна была рада, что на этот раз с ними не было Анны-Марии, но зато, когда она возвращалась к себе, ее попытался перехватить Карим.

– Зачем же так спешить? Ты избегаешь меня, красавица. Стесняешься того, что так легко уступила?

– Карим, у меня тысяча дел и…

Ей были омерзительны пальцы, вцепившиеся в руку. А наглая ухмылка Карима неизбежно вызывала в памяти то, что он с ней сделал пару дней назад. Она боялась этого человека.

– Ну конечно! Ты всегда так занята, когда я обращаюсь к тебе. Но ты, не раздумывая ни секунды, уезжаешь на выходные с этим…

Далее следовали арабские слова, которых Анна, к счастью, не понимала. Ей также очень помогли те несколько минут, которые она провела с доктором Брайтманом. Благодаря этому сейчас ей удавалось относительно спокойно разговаривать с Каримом и даже не вырываться, хотя он намеренно причинял ей боль, сжимая ее руку, как тисками.

– Я не люблю, когда меня к чему-то вынуждают. Или обманывают. Не люблю, когда мне причиняют боль. А в данный момент ты именно этим и занимаешься.

– А я не люблю, когда передо мной притворяются. И я прекрасно знаю, что ты далеко не всегда так холодна и сдержанна, как сейчас. Или ты намеренно сводишь меня с ума, чтобы поощрить к дальнейшим действиям? Раньше я думал, что ты не похожа на остальных стервозных американок, которые слишком много думают о себе и слишком мало – о своих мужчинах. Но теперь я начинаю понимать, что ты всего лишь одна из них. И несмотря на всю твою независимость, хочется тебе только одного – того, для чего и предназначена женщина!

Черные глаза, как угли, горели на смуглом лице.

В любом другом случае она бы испугалась, но сегодня все ее чувства были притуплены. Пожалуй, накануне ей пришлось пережить слишком многое.

– Ты ошибаешься, Карим. Но я не собираюсь именно сейчас тебе это доказывать. Меня уже, наверное, ищет Ив, да и Гаррис…

– Ах да! Как же я мог забыть о Гаррисе Фелпсе – твоем всесильном покровителе? Но я не думаю, что он бы стал сильно возражать. Что же касается твоего другого любовника, то очень скоро он предстанет перед тобой в несколько ином свете. Ты еще приползешь ко мне…

– Прошу прощения, если помешал, но вас обоих ищут на съемочной площадке, – с неизменной циничной улыбкой на губах к ним приближался Эспиноза. Только сейчас Анна заметила, что они стоят прямо перед домиком Уэбба, на крыльце которого, потягиваясь, появилась заспанная Анна-Мария. Ничуть не смутившись, она подошла к ним и взяла Эспинозу под руку.

– Так много шума в такой ранний час! Привет, Карим! Ты почему такой мрачный? – жизнерадостно произнесла она и без всякой надобности добавила: – Я обещала Уэббу разбудить его.

Анна воспользовалась ситуацией и, пробормотав какие-то извинения, скрьшась в основном доме. Но даже сейчас, сидя вместе с Сарой в прохладной комнате и ожидая своей очереди, она старалась не думать о том, что произошло утром. Так же как и обо всем остальном.

Вместо этого она вновь углубилась в сценарий, который лежал у нее на коленях.

«… МЕСТО ДЕЙСТВИЯ – ВНУТРЕННИЙ ДВОРИК. ВРЕМЯ ДЕЙСТВИЯ – ВТОРАЯ ПОЛОВИНА ДНЯ».

– Главное – свет… Красноватый свет заходящего солнца. Он очень важен для этой сцены. Очень символичен. Итак, пурпурный закат… факелы на стенах… и тени.

Нам необходимо максимально использовать эту необычную погоду, пока она еще держится, – Ив Плейдел проводил обычный инструктаж перед съемками.

Сара прошептала:

– Извини, что мне в этой сцене придется вести себя, как последней стерве!