Разум на пути к Истине

25 августа. — Все утро ходил отыскивать портфейль. — Вечером к Шевыреву с Зедергольмом и Филипповым. Там слушал рассказы о Гаазе служившего с ним доктора Собаковского[83].

26 августа. — Именины жены. — В.К. Шультен[84].— Шевырев. — Дети Жуковского. — Рейтерн[85]. — Зедергольм. — Письмо от Васи. — Маминька с сестрою.

27 августа. — Шультен. — Зедергольм. — Вассиан. — Зубная боль.

28 августа. — Зубная боль. — Revue des deux Mondes[86]. — Письмо от Ивана Андреевича[87]. — Самарин и шахматы до 3 часов. — Зубная боль у Сережи.

29 августа. — Виделся с Зедергольмом. — Был у обедни[88].— Ездил к Неч.[89] и не застал его. — Сидел с женой. — Ввечеру <зачеркнуто>.

Когда мы встретим человека с какою-нибудь порочною наклонностию и думаем: как бы исправить его? Нельзя ли вразумить его? Нет ли случая представить ему всю дурную сторону его порока? Если же советы наши не убедят его, то нельзя ли содействовать к тому, чтобы он пришел в такое положение, в котором не имел бы возможности предаваться своей склонности, где бы удерживала его и затруднительность обстоятельств, и страх стыда людского? И между тем как мы так заботимся об исправлении близкого, внутренний голос говорит нам: «Вникни в себя самого, нет ли в тебе тоже или такой же наклонности?» Если только внешние обстоятельства мешают тебе предаться ей, а при других условиях ты сам готов бы был искать благополучия в ее удовлетворении, — то напрасно ты будешь проповедовать другому. Твоя проповедь будет суха, жестка, неубедительна и бессильна. Хотя бы даже он и согласился умом своим с твоими словами, но это согласие будет бездейственно на его волю.

Но прежде чем учить ближнего, исправь себя в самом корню своего сердца или, правильнее сказать, проси у Всемогущего исправления себе и старайся всеми силами получить его, — тогда ты почувствуешь, что благополучие человека лежит выше страстных влечений; тогда душа твоя будет согреваться мыслию об этом высшем благополучии и слова твои будут действительны на сердце ближнего твоего, сочувственно возбуждая в нем любовь к тому, что хотя невыразимое, но понимается из целого бытия человека. Если же ты сам в глубине души своей еще не понял, что есть что-нибудь желаннее удовлетворения твоей страсти, — то перестань думать об исправлении ближнего твоего. Этот ближний, которого нужно исправить, ты сам. Исправив себя, исправишь его этим самым действием. Забывая же свои недостатки и желая избрать роль спасителя над душою другого, ты только льстишь своей гордости и своему самомнению и заботишься об нем не из любви к нему, а из уважения к своим собственным достоинствам, — которые в самом деле все заключаются в твоей внутренней слепоте.

30 августа. — Был у обедни. — Рейтерн. — Кошелев. — Писал об училище.

31 августа. — Читал Vinet. — Писал об училище[90].— Зедергольм. — Боль в животе.

1 сентября. — Чиновник из палаты. — Ездил в палату. — Газеты. — Молебен[91].— Чаадаев. — Маминька.

2 сентября. — Vinet. — Кошелева. — Вечер внизу. — Лег поздно. — Шахматы.

3 сентября. — Вине. Много у него таких мыслей, которые я почитал своею исключительною собственностию, а между тем они уже были сказаны им тому 10 лет и, что еще для меня удивительнее, не произвели никакого заметного действия на современное мышление. Может быть, та сила, которую я в них чувствую, лежит не в них отдельно, но <в> цельной совокупности всего воззрения, к которому они принадлежат. Многое у него сказано прекрасно. Другое слишком нарядно. Для характера степенного излишняя изысканность украшений не к лицу. Светлое не то, что яркое. Прекрасное унижается изукрашенностью. Светлая радость христианина возникает из молитвы; она блестит, но только в слезе умиления, а не в мишуре жизненной прихоти.

4 сентября. — Встал поздно, потому что ночью до 3 часов лечил Наталью Петровну. — Кошелев. — Монах из Кожеезерского монастыря[92]. — Потулов[93]. —

Две истории о двойном следе. — Раскрытие мощей Феодорита[94].

5 сентября. — Наш процесс — Письмо от Плахова[95]. — Ездил с женой искать подарка для Жуковской. — Ввечеру был у Жуковской.

6 сентября. — Был у обедни. — Кутуков[96]. — Был у Кошелева. Он читал мне некоторые свои замечания о книгах и другие мысли. Он пишет свое суждение о тех книгах, какие читает. Прекрасная привычка. Но в таком деле лучше суждения самое изложение книги. Кошелев выучился прекрасно писать. — Потом были у Маминьки и от нее получили «Странствующего жида» Жуковского[97].

7 сентября. — Был в Губернском правлении. — Потом целый день занимался нашим процессом. Скучно и пусто. Человек пустой — это тот, кто значительность жизни проморгал, или прозевал, или прокутил, или прохвастал, или проспал, или прокурил, или промотал.