Разум и чувства

Последние сомнения Элинор рассеялись – Эдвард, действительно, был помолвлен с другой. Если сначала она утешала себя тем, что мисс Люси выдает желаемое за действительное, то вскоре поняла – ошибки быть не могло! Они без сомнения могли познакомиться в доме мистера Пратта и то, что Эдвард сначала заехал в Плимут к Люси, а не к ним в Бартон, говорило о многом. Теперь ей стала ясна причина его меланхолии, неудовлетворенности собой и непонятное поведение по отношению к ней самой. Но до глубины души ее поразило даже не это, а осведомленность мисс Стилс о самых сокровенных подробностях жизни их семьи в Норланде, и неопровержимые вещественные доказательства его тайной любви – портрет, письмо и кольцо! Все это полностью исключало ошибку и подводило черту под ее неоконченным романом. Увы, теперь уже ничего нельзя было вернуть назад, и предательство Эдварда было непростительным. Разочарование и негодование захлестнули Элинор, и она мучила себя всё новыми и новыми вопросами, которые раньше ей даже не могли прийти на ум. Неужели Эдвард умышленно ее обманывал? Может быть, он замышлял что-то такое, чего она пока не знает? А может, его помолвка с Люси действительно состоялась по большой любви? Нет, если это действительно так, то она отказывалась в это верить! Это невозможно! Она не могла ошибиться, Эдвард, на самом деле, любил только ее одну! Нет! Ее не мог он так жестоко обмануть! Да еще на глазах у стольких свидетелей. Ее мать, сестры, Фанни – все в Норфолке видели искренность его отношений к ней… Нет, это не ее иллюзии! Он, действительно, любил ее, и был в высшей степени виноват перед ней, когда появился в Норланде и когда почувствовал, что она к нему неравнодушна! И только за это его невозможно простить! Но, если он так ранил ее, как же он тогда ранил себя?! Если ее участь достойна жалости, то его – безнадежна! Элинор в какой-то момент даже пожалела Эдварда, но эта была минутная слабость с ее стороны. Он наказал себя сам и сам лишил себя будущего. Она, возможно, со временем и перемениться, но он! Что принесет ему брак с Люси? Может ли он действительно быть счастлив с Люси Стилс? Сможет ли он, такой деликатный и образованный, жить с безграмотной, неискренней и эгоистичной женщиной?!

В девятнадцать лет любовь слепа. И вполне естественно, что ослепленный первой любовью видит только достоинства своей избранницы. Но четыре года спустя, целых четыре года, заставляют взглянуть на предмет своей любви другими глазами. Боже мой, недостатки Люси настолько очевидны, что их просто невозможно не заметить! А если учесть, что все эти годы Эдвард периодически проводил время рядом с ней в обществе ей же подобных, то ее милая простота в общении, которая могла привлечь его в начале их отношений, спустя четыре года неизбежно превратилась бы в невыносимую глупость.

Эдвард и сам, как сейчас казалось Элинор, был недалек. Он видит главную проблему в своей матери и боится вызвать ее гнев. Но опасаться стоит не матери, а будущей жены. Главные трудности начнутся после свадьбы, когда он почувствует, что собственные страсти обрекли его жить намного ниже своих и, возможно, ниже ее возможностей! Эти трудности, конечно, вряд ли приведут их брак к разрыву, принимая во внимание мягкий характер Люси, но их обоих ждет такая невыносимая тоска, по сравнению с которой материнский гнев покажется ничтожным.

И чем яснее Элинор представляла себе будущее Эдварда, тем беспощаднее на ее глазах наворачивались слезы. Нет, она плакала не о себе, она все больше и больше жалела его, своего единственного и такого беспомощного. Он мог позаботиться не только о себе, но и защитить ее от этого унижения. Но он не сделал ровным счетом ничего. Элинор оставалось только одно – скрыть правду от своих сестер и матери. И всего через два часа после получения ошеломляющего известия она, как ни в чем не бывало, сидела с ними за обеденным столом, и никому даже в голову не пришло, как горько скорбит она о потерянном любимом. В то время как Марианна, страдала напоказ. Услышав топот коней и грохот проезжающего экипажа, она тут же бросалась к окну, чтобы первой встретить дорого Уиллингби, и через минуту со скорбным лицом возвращалась на место. Элинор скрывала свои переживания не только для того, чтобы защитить себя, нет, она думала в первую очередь о матери и Марианне, для которых это известие могло стать еще одним страшным ударом. Она боялась стать в глазах семьи такой же брошенной, как Марианна, и не хотела выслушивать поток обвинений в адрес Эдварда, которые неизбежно прозвучат и еще больше усугубят ее душевное смятение.

Элинор знала, что их советы ей не помогут, а сочувствие лишь подточит ее самообладание. Ей легче было переживать своё горе в одиночестве, а собственный здравый смысл служил такой хорошей поддержкой, что мисс Дэшвуд выглядела настолько бодрой и веселой, насколько это было возможно в ее состоянии.