Разрывая разум

«Но сегодня не суббота, а среда, – подумал про себя Виктор. – Видать, время пришло менять свои традиции». И, зайдя в бар, он с радостью обнаружил свободный столик, у окна, в замечательном месте. Уютно расположившись за ним, Виктор слегка постучал по столу своими ладонями и тихо произнес, так чтобы другие не услышали: «Такая вот, видать, судьба у меня», – и грустным взглядом посмотрел в окно, за которым простиралась тьма, как и его будущее. Ему на данном этапе необходимо было отвлечься от всего плохого, и, как он посчитал, это место ему подходило по всем параметрам. Его размышления прервала заботливая официантка, которая первая обратила внимание на незнакомца и подошла к нему с потрепанным от времени блокнотом. И хотя сегодня была не суббота, как это, уже заметил Виктор, он заказал, как и всегда: целую бутылку хорошего дорогого коньяка, лимон, порезанный на тонкие дольки и обсыпанные сахаром, и большую ароматную кубинскую сигару, которой хватало ему всегда на весь вечер. В этот раз столик у окна, за которым расположился Виктор, находился в стороне, почти в самом углу зала, рядом с барной стойкой, что в принципе его сегодня вполне и устраивало. Макнув кончик сигары в большой коньячный бокал с благородным напитком, он поднес ее ко рту и сильно затянулся. Подержав совсем чуть-чуть дым от роскошной сигары во рту, наслаждаясь благоухающим ароматом, выпустил его на свободу несколькими кольцами. Затем отцедил немного коньяка из бокала и закусил все это долькой лимона, слегка поежившись в лице. Сразу было видно, что человек смакует весь процесс. Виктор впервые за последнее время согрелся и немного расслабился. Стресс сегодняшнего дня понемногу таял в коктейле из приятных запахов сигарного дыма и коньяка. Вот чего ему так не доставало весь день, чтобы прийти в себя. И как правильно заприметил даже бармен, человек, сидящий за столиком, около его барной стойки, такой счастливый на вид и в полном умилении, сильно отличается от того несчастного, с растерянным лицом и потрепанной прической, зашедшего к ним в бар часом ранее. Тот и был-то совсем бледный и походил больше на призрака, чем на человека. Коньяк и добрая сигара, лечили раненую душу Виктора. На глазах мир вокруг менялся и становился лучше и ярче. Ровно на половину, опустошив бутылку коньяка и как следует, согревшись и забыв уже вчерашний инцидент, он решился выйти из тени. Взял свою недопитую бутылку и бокал в одну руку, а блюдце с лимоном – в другую, и с сигарой в зубах привстал с легкостью ангела из родного ковчега и тут же, переместился к обществу поближе. К барной стойке. Усевшись с краю, напротив огромного зеркала, расставил все свое имущество прямо перед собой. Заметив только, что не хватает одной очень важной детали. Виктор, уже не стал за ней возвращаться, а вежливо попросил пепельницу у бармена. Заново раскурив сигару и втянувшись, Виктор отложил ее, в сторону. И посмотрев в зеркало, сказал: «Ну вот, так-то и лучше, здесь и светлее, да и общество получше». Подлив себе немного коньяка и подняв бокал, дождался, когда бармен обратит на него внимание и жестом поблагодарил его за то, что того не надо просить о чем-то дважды. Бармен в ответ вежливо кивнул ему головой. Потом Виктор, вернувшись в исходную позицию, посмотрел в зеркало и таким же жестом поприветствовал родное отражение в нем. И ему на миг показалось, что и оно в ответ тоже кивнуло головой, как и давеча бармен. Виктор не понял и даже удивился происходящему и начал пристальней вглядываться в свое отражение в зеркале. Может быть, алкоголь отравлял его разум или это ему мерещится из-за катастрофы, которую испытала его душа, или все же бурная фантазия разыгрывалась у него в голове. «Наверняка это игры разума или злые шутки подсознания», – подумал Виктор. Но чем он дальше вглядывался, тем больше замечал маленькие несоответствия, которых становилось все больше прямо у него на глазах. Они множились с геометрической прогрессией, словно бактерии в организме. «Странные вещи у вас тут творятся, замечу я вам», – как будто вслух, произнес он. Виктор смотрел в зеркало и не мог оторвать собственного взгляда. Его будто затягивала неведомая сила в один из многих параллельных миров, сливаясь взглядом со своим потусторонним близнецом. Виктор чувствовал, что он что-то ищет в нем, только никак не мог понять, что именно. А тот, в свою очередь, пытается найти что-то очень важное для себя, внутри оригинала. И в это мгновение они бы приняли друг у друга то, что так тщетно искали. Но их разделяла стена очень крепкого стекла, сотканного из времени и пространства. Ну вот, через мгновение все начало чудесным образом меняться. Картинка поплыла и исказилась до неузнаваемости. В зеркале, казалось, что уже не он сидит за стойкой бара а в отражении вовсе и не тот бар. Оторвав с трудом взгляд от зеркала, он обернулся в зал. Да! Действительно! В зеркале картинка отличалась от реальности. Здесь, в настоящем мире, сидели люди за столиками и о чем-то болтали, а официантки ходили по залу среди столиков. И даже те самые пары, обнявшись, как и прежде, мило танцевали. И взять хотя бы тот же самый, сигаретный дым, которым был заполнен воздух в баре, он почему-то так и не отражался в зеркале. И вот еще одна из множественных странностей. Сам Виктор, в зазеркалье, никуда не оборачивался, а по-прежнему сидел ровно и всматривался пристальным взглядом в настоящего себя. Виктор, заметив это расхождение, ненароком испугался и стал кричать и звать людей, в том числе и бармена, указывая тому пальцем на зеркало. Но люди вокруг не замечали его и продолжали заниматься каждый своим делом. Виктора в ту же секунду накрыло холодным потом и он от такой мистики почти сразу протрезвел, а по его телу, словно стадо бешеных муравьев, проползли мурашки. Он просто не мог поверить в реальность происходящего с ним. Разум вопил ему: беги быстрее отсюда. А ужас и нездоровое любопытство сковывали все его мышцы, будто кандалами, заставляя сидеть на одном месте и безропотно наблюдать за всем происходящим и лишь только констатировать все различия, там и здесь, как в детстве в развивающем журнале. Зазеркалье все больше поглощало и сковывало Виктора. Теперь он совсем не мог шевелиться. А реальность постепенно стала размываться и уже больше походила на изображение, как в кривом зеркале. Голоса в настоящем мире стали приглушенными и почти неразличимыми. Вскоре после этого вокруг него и зеркала образовалась вакуумная сфера. Свет, время и пространство замерли. Разум Виктора сопротивлялся, как мог и не хотел воспринимать новую реальность за действительность. Каждая клеточка мозга Виктора кричала и звала на помощь. Но внезапно все стихло. И он с глухим грохотом рухнул на пол, корчась от боли, от такого жесткого приземления. Кругом не было ничего, кроме полумрака и стен. Немного придя в себя, от мучительной боли и с большим трудом пересилив себя, он все же встал и подошел к стене. Пройдя вдоль и ощупав ее по кругу. Виктор пришел к неутешительному выводу, что он находится в замкнутом пространстве и скорее всего, внутри какого-то объекта, похожего на шар. Виктор от безысходности закричал. Но в ответ не получил ни звука. Полная изоляция и тишина. «Странно!» – заметил он. Но чтобы проверить собственную догадку, крикнул еще раз. Глухая тишина и почему-то нет даже эхо. Тогда он попытался пошоркать своими туфлями о пол и тоже не услышал ни звука. Да, очень необычное место, и, подойдя к окружавшей его стене, постучал в нее кулаком. Ни единого звука, словно махнул рукой в воздухе. «Я что, умер?» – пронеслась в голове единственная мысль и он озвучил ее уже вслух. А ответа на свой вопрос так и не дождался. Время хоть и остановилось, но Виктора это непонятное состояние начинало раздражать не на шутку. Держа руки за спиной, он медленно начал ходить по кругу вдоль предполагаемой стены, размышляя вслух. Лишь изредка останавливаясь, смотрел наверх, задавая вопросы и надеясь получить на них хоть какой-то ответ. Но, увы! Ожидания его были тщетны. По предположению Виктора, он здесь находится уже целую вечность. И, не дождавшись от верхних сил никакого ответа, Виктор сам начал строить свои догадки вслух, которые были одна безумнее другой. У него в процессе дискуссии с самим собой сложилось три основные версии. По одной из них, он то ли умер, то ли лежит в реанимации, в коме, из-за отравления некачественным алкоголем. Вторая: он всего-навсего напился и уснул и не может никак проснуться. Ну и третья, что это чья-то злая шутка. Даже не шутка, а злой умысел. «И я, возможно, догадываюсь чей, – полушепотом произнес Виктор. – Вот гад, а еще другом прикидывался и сыном меня названым звал», – продолжал рассуждать Виктор. Он сразу с легкостью отбросил первые две версии и, как строптивый конь, почему-то зациклился именно на этой версии. Наверное, она ему приглянулась больше всего.