Разрыв

А уж после этого Ти-Джей шлепал Мэгги по заду всякий раз, как она и Сэмюэл  вместе оказывались в учительской. Дошло до того, что она раньше Ти-Джея и из кресла-то вставать перестала. Впрочем, Ти-Джей и тут ухитрялся проделать выпад, или там бросок, или нырок и все-таки дотянуться до ее попы. Она кричала на него, пыталась отбить его руку, но, понимаете, для Ти-Джея это уже стало игрой, спортивным соревнованием, проиграть которое он просто не мог. Он и не проигрывал. А, глядя на Сэмюэла, я видела – каждый раз, как это происходило, он терпел новое поражение. Внешне он никак не реагировал, но я ведь как раз об этом и говорю. Ти-Джей издевался над ним, и Сэмюэл думал, что Мэгги тоже над ним издевается, и понятно было, что долго сносить это он не сможет. Я не говорю, что история с Донованом тоже была частью этого, просто Сэмюэлу было тяжело, вся ситуация была для него тяжелой, а то, что сделали дети, стало просто детонатором. Он ведь застрелил Донована по пути к сцене. А убить-то хотел Ти-Джея. Ти-Джея или Мэгги. В общем, вы меня понимаете. Сэмюэл любил, Сэмюэлу изменили, Сэмюэл этого не вынес. Самая древняя повесть во всей истории.

– С меня хватит.

– Люсия.

– Я уже все решила.

– Люсия.

– Я серьезно, Филип. Мне вообще не следовало туда поступать.

– Но тогда мы с тобой так и не познакомились бы. А это означает, что никогда не познакомились бы ты и Набоков. А это означает, что ты и сейчас читала бы детективы. Полицейские инструкции. И прочую чушь.

– Я и сейчас читаю детективы.

– Нет, не читаешь.

– Читаю. Иэна Рэнкина, Патрицию Корнуэлл, Колина Декстера – я даже «Код да Винчи» прочла.

– Люсия!

– И мне  понравилось.

Филип взял Люсию под локоть и подвел ее к краю тротуара.

– По крайней мере, не говори об этом так громко, – он кивком указал на здание, мимо которого  они проходили. – Там есть люди, которые меня знают.

Люсия прочитала вывеску:

– Тебя знают в «Сотбис»?

– Ну, не так чтобы. Я все-таки барристер, а не нефтяной барон. Однако охранники видели, как я шныряю мимо, и мне не хотелось бы, чтобы их подозрения на мой счет подтвердились. – Он повел подбородком вбок: – Пойдем туда.

Они свернули на Бонд-стрит и Филип почти сразу резко остановился. Люсия прошла два шага, прежде чем поняла, что ее спутника рядом нет, и остановилась тоже.

– Что с тобой? На что ты смотришь?

– Вон на тот костюм.

– А, – она подошла поближе. – Симпатичный.

– Не этот. Вон тот, синий.

– И он тоже симпатичный.

– Он не симпатичный, Люсия. Приглядись к его крою. К ткани. Приглядись к стежкам на обшлаге.

– А что? Что с ними не так?

– С ними все так. Это само совершенство. Назвать такую вещь симпатичной – все равно что назвать алмаз «Звезда тысячелетия» блестящим.

– Это всего лишь костюм, Филип. Чтобы ходить в нем на работу.

Филип, покачав головой, отвернулся от витрины магазина.

– Вот так оно и бывает, – сообщил он. – Так и бывает с людьми, которые забрасывают литературу и читают на ночь Дона Брауна. Словарь их сужается, вкусовые луковицы чахнут.

– Дэна. Его зовут не Доном, а Дэном.

Филип помахал по воздуху ладонью – словно разгоняя смрад, исходящий от этого имени.

– Ты чего-то не договариваешь, Люсия?

– Нет. Что? Ты это о чем?

– Что-то произошло? Почему ты вдруг заговорила об отставке?

Люсия приостановилась, чтобы дать только что приодевшемуся в «Барберри» японцу возможность сфотографировать свою жену у входа в этот магазин. Филип прошел между японцем и женой и знаком велел Люсии последовать за ним.

– Ты знаешь, что произошло, – сказала Люсия. – Что произошло, то и произошло. И довольно.

– Ты разошлась во мнениях с начальством. Если бы этого было довольно, Люсия, поувольнялась бы половина наших трудящихся. Здесь налево. Теперь уже близко.

– У тебя что, нет подчиненных, которые могли бы сделать это вместо тебя?

– Увы, – ответил Филип. – Ни у одного из моих подчиненных длина штанины по внутренней стороне не совпадает с моей. Так что с визитами к портному мне приходится мучиться самому. Впрочем, все связанное с внутренней стороной ноги доставляет мне немалое наслаждение.

Люсия неодобрительно поцокала языком, округлила глаза, заставила себя улыбнуться. Некоторое время они шли в молчании, потом Филип снова остановился.

– Что теперь? – спросила Люсия и повернулась к витрине очередного магазина В витрине красовалось дамское белье, ночные сорочки и несколько не поддающихся определению вещиц, по преимуществу розовых и ворсистых. – О нет, похоже, этого мне лучше не знать.

– Давай найдем место, где можно посидеть, – сказал Филип.

– Посидеть? А как же твоя примерка?  И потом, ты говорил, что у тебя назначена встреча.

– Примерка подождет. И встреча тоже. Туда.