Разрушительница проклятий

Белл не знал, зачем он говорит это существу, тем более что тому явно все равно. Но не мог остановить поток слов.

– Хейвен была единственным человеком, который когда-либо любил меня. Она была единственным лучиком света в моей запутанной жизни, а они забрали ее, и теперь… она мертва, а я даже не могу заплакать. Что со мной не так?

– Почему тебе хочется плакать?

Беллу показалось, что сквозь горечь в голосе существа сквозит намек на искреннее недоумение. Горло перехватило от эмоций, когда он попытался объяснить.

– Потому что так принято делать, когда умирает кто-то, кого ты любишь, верно? – Он пнул ногой нижнюю ступеньку. – Твое тело должно реагировать, отражать масштабы этой потери, но я неудачник во всем, если ты не знал. По-видимому, даже в трауре.

– Это глупо, – прорычало существо. – Радуйся, что не плачешь.

– Моя лучшая подруга мертва, – покачал Белл головой. – Она заслуживает, чтобы ее кто-то оплакал. Жизнь не может просто… продолжаться.

Существо издало мрачный смешок.

– Вот только жизнь все равно продолжается, избалованный принц. Возможно, тебе пора это усвоить.

Прежде чем Белл успел ответить, существо поднялось по лестнице и оставило принца стоять в холодной темноте наедине со своим горем и сожалениями, что он не остался в столовой и не поел хотя бы в компании с самим собой.

Глава третья

Ворграт приближался. Хейвен пробивалась сквозь густые заросли, напряженно вглядываясь в кромешную тьму в поисках хоть какого-то намека на тропинку. Шипы впивались в щеки, руки и плащ, но она почти не чувствовала боли.

Прямо за спиной хрустели ветки и лианы, опасность вызывала приток адреналина, придающий сил бороться, продолжать рубить и колоть листву, которая собиралась ее убить.

Быстрее шевели задницей, Эшвуд!

Словно в ответ на ее мысли за спиной раздалось рычание. Хейвен с удвоенной силой бросилась вперед. Где-то по пути она сменила лук на дурацкий кинжал Столаса.

Слава Богине, он был отточен до убийственной остроты, потому что она яростно кромсала тени, все и вся, что только прикасалось к ней или двигалось рядом.

Казалось, легкие перестали работать, и Хейвен жадно хватала ртом воздух, топая ногами по пружинистой земле. Она оборачивалась на любой звук и полосовала клинком тени, пока не перестала понимать, в каком направлении движется.

Но по-прежнему понимала, что ветви все еще трещат у нее за спиной и этот треск приближается… он слишком близко.

Наконец Хейвен вырвалась из зарослей и вздохнула с облегчением при виде перламутрового потока лунного света, проникающего сквозь полог листвы. Напоследок оглянувшись через плечо, она бросилась через лес, лихорадочно пытаясь построить план действий, чтобы избежать столкновения с воргратом.

Только не на деревьях. Хейвен посмотрела по сторонам в поисках способа скрыть свой запах и места, где можно спрятаться.

Не хватало времени. Перепрыгнув через ручей, она свернула направо и направилась вниз по крутому склону, спотыкаясь о замшелые камни и стволы упавших берез.

У подножия холма на глаза ей попался мертвый платан. Большая часть его толстого ствола была погружена в неглубокий пруд с серебристой водой. Что-то двигалось прямо над…

Хейвен напряглась всем телом. Ворграт грациозно выпрыгнул из густого полога крон деревьев и беззвучно приземлился на упавший платан. Монстр коротко прострекотал и склонил безволосую голову набок. Глаза в глубоко запавших глазницах горели.

Его длинная шея заходила ходуном, когда он издал очередное странное и жуткое стрекотание.

Один раз, два, затем три.

Может, зовет свою самку?!

Внезапно ворграт напал. Секунду назад он сидел на корточках на дереве, а в следующее мгновение – прыгнул на Хейвен, оскалив покрытые ядом клыки.

Ворграт врезался в девушку, и у нее перед глазами вспыхнули красные звезды. Почувствовав во рту привкус грязи, мха и крови, Хейвен инстинктивно перекатилась, увернувшись от резцов, готовых вонзиться в ее череп, и сильно врезалась в бревно. От удара она чуть не потеряла сознание.

Прежде чем Хейвен успела сориентироваться, молнии боли пронзили ее спину через плащ и тунику.

О Богиня, спаси! Боль…

Агония, сжигающая плоть, заставила ее подняться на ноги. Хейвен закричала, когда когти ворграта вонзились ей в кожу, но сумела вырваться. От боли разум затуманился – она с трудом смогла взять себя в руки.

С диким рычанием Хейвен перепрыгнула через бревно, намереваясь бежать, но когти ворграта настигли ее и там. Они резали. Разрывали. Оставляли борозды на щеке и шее. Полосовали ее тело на ленты.

Кровь… кровь была повсюду. Так много крови.

Боль обожгла тело. Кинжал нашел свою цель раз, другой, но лишь слегка задел скользкие чешуйки, серую жилистую плоть.

Очередной удар пришелся ей в висок. Темнота. Когда Хейвен рухнула на землю, голова отозвалась звенящей мучительной болью.

Лежа на спине, она вскинула руку. Клинок… клинок исчез. Руны! Хейвен вскочила на ноги и принялась обшаривать темную землю в поисках кинжала, но ворграт нашел его первым.

С гортанным воплем он схватил оружие своими длинными пальцами и бросил его в воду.