Разрушай и подчиняй (ЛП)

Он увернулся, оглянувшись назад посмотреть, как она громко хлопнула, упав на ковер. Он повернулся ко мне лицом, с недоверчивым взглядом.

— Что это было?

— Что это было?

Я приподнялась, встала на колени, сгребла свои волосы в кулаки.

— Я скажу тебе, что это было. Я наложила тебе швы. Ты занимался со мной любовью три ночи назад, а затем ты просто ушел из моей жизни! Без объяснений, без малейшего намека о моей судьбе. Ты сводишь меня с ума, и я знаю, ты мне что-то не договариваешь, множество важных вещей. Ты увез меня так далеко, что я... я…

Килл наклонил голову, глядя сквозь свои густые ресницы.

— Ты что? Договаривай.

Я разжала кулаки, выпустив волосы, чувствуя себя опустошенной и не желающей бороться.

— Я устала. Я не приблизилась к разгадке того, кто я, или откуда знала тебя до того, как была похищена, — расправив плечи, я бормотала, — я слышала твой телефонный разговор. Ты все равно продашь меня, все еще собираешься... — Я пожала плечами, мой голос наполнило печалью. — Думаю это неважно, потому что потом у меня будет другой хозяин, избивающий и трахающий меня каждую секунду моей гребаной жизни, и я буду только рада ничего не помнить. Благодарна за твое равнодушие, в вопросе моего прошлого, потому что я никогда не стану этим человеком снова.

Комната наполнилась напряжением.

Артур шагнул к кровати. Его ботинки бесшумно передвигались по толстому ковру, и он снял свою кожаную куртку, все, что на нем осталось, была черная футболка и джинсы.

— Слушай внимательно, Забывчивая Девушка. — Его ноздри расширились, и он продолжил: — Три дня назад я не занимался с тобой любовью. Я трахал тебя. Я говорил тебе, что не хочу ничего другого после этого. И вот, что я получил. Я не должен тебе объяснять, что моя жизнь тебя волновать не должна. У меня есть дела, которыми я должен заняться — дела Клуба, которые я не собираюсь никогда обсуждать ни с тобой, ни с любой другой женщиной в моем мире.

Мое сердце сжалось, и я с трудом сглотнула.

— Ты с самого начала знала, что тебя ждет, и я мог бы наказать тебя за то, что ты подслушивала личный разговор. Вообще-то, ты меня так сильно разозлила, что именно этим я сейчас и займусь.

Я застыла.

— Что?

Он сократил расстояние до кровати, упираясь коленями в матрас. Молниеносным движением схватил меня за бедра, перевернул на спину и крепкими ладонями обхватил мои лодыжки, легко подтянув мое тело к краю кровати.

Он ухмыльнулся.

— Носишь юбку. Это очень удобно.

Я боролась, хваталась руками за одеяло, пытаясь вырваться.

— Не трогай меня.

Его правая рука скрылась под юбкой, поглаживая атласную ткань между моих ног.

Мои глаза почти закатились от внезапного удовольствия его прикосновений.

— Ты хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе. Признай это.

— Я хочу, чтобы ты рассказал мне, кто ты.

Он покачал головой, его пальцы потирали клитор.

— Тебя не знаю.

— Расскажи мне, как она умерла.

В мгновение, когда слова сорвались с губ, я хотела забрать их назад — не только ради своей безопасности, но и из-за сокрушенности во взгляде Килла.

Его пальцы жестко ущипнули мой клитор.

— Я говорил тебе никогда не заговаривать о ней.

Смелость прорвалась сквозь меня, и я спросила:

— Она горела? Она умерла в пожаре?

Она каким-то образом выбралась из горящего дома так, что ее никто не заметил, стала другим человеком, потому-то ничего не помнила? Потому что если это так, взгляни на мои шрамы!!!

Злобным рывком он сорвал атласные стринги и задрал розовую юбку.

— Продолжишь говорить, и тебе будет больно.

Он нащупал ремень, расстегнул его и молнию. Его член оттянул тонкую ткань его черных боксеров.

Я не могла шевельнуться, когда Килл вынул из кармана презерватив, сразу стянул и штаны, и боксеры до коленей. Что-то еще он осторожно положил на ковер.

Я попыталась рассмотреть, что это было, но Килл не давал возможности двигаться.

Его не волновало, что он стоял передо мной обнаженным со своей татуировкой русалки, с ее волосами, обвитыми вокруг его члена. Его не волновало, что знак Весы, на волнах татуировки, словно светит и дразнит мои воспоминания. Его не волновало, что слезы — настолько переполненные смущением, жаждой и безумием — стекали по моим щекам.

Его рука дрожала, когда он раскатывал презерватив по всей длине, покрывая свою большую эрекцию. Мое тело согрелось, расплавилось, вывернуло мое желание сбежать.

— Откуда ты знаешь, что ее не стало, Киллиан? — я шептала. — Почему ты так уверен, что она погибла, в то время как я знаю вещи, которых не могу объяснить?

Он замер, его кулак застыл у основания члена. Я не ожидала ответа. Я не ожидала правды, но он выпалил:

— Она умерла из-за осложнений во время операции. Она так и не проснулась. Это бесспорно и верно, и каждый раз, когда я смотрю на тебя, ты напоминаешь мне об этом. Теперь ты счастлива?

Я выгнула бедра, приглашая его взять меня.

— Нет, я не счастлива от того, что тебе больно.

В его взгляде промелькнула боль, его бровь поднялась, будто он меня подозревал.