Разреженный воздух

– Вы уже говорили с кем-нибудь из эскорта? – спросил я.

Начальник покачал головой.

– Все они получили множественные заряды из дергача, парочку довольно сильно приложили по голове. Реанимационная бригада доставила их в Санта-Йемайю.

– Кто-нибудь еще сказал что-нибудь полезное?

– Мы получили несколько первичных свидетельских показаний. Пока никакой конкретики, это гражданские, и они слишком ошеломлены, чтобы прямо сейчас вспомнить хоть что-то связное. – Дежурный и сам сейчас выглядел как гражданский, его зрачки все еще были слегка расширены от пережитого потрясения. – Пара человек сказала, что нападавшие были в черных масках, кто-то еще упомянул, что их лица были похожи на воду, а одна женщина утверждает, что видела двоих по телеку, но у них обоих было одно и то же лицо. А еще в одном заявлении говорится, что все они выглядели как демоны.

Я кивнул.

– Итеративные маски на быстром цикле. Имеет смысл – ошарашить охрану Дайсса, заполучить долю секунды преимущества в перестрелке и в то же время прикрыться на случай, если диверсия в системе наблюдения не сработает.

Дежурный посмотрел на меня с таким удивлением во взгляде, словно я сам только что провалился сквозь потолок в итеративной маске. Он продолжал говорить, как мне кажется, почти на автопилоте.

– Достоверно нам известно лишь то, что там был хаос. Полный хаос. Кто-то заявил, что стрелки́ бегали вокруг, выкрикивая какую-то пистаковую ересь о том, что вырвут людям печень.

– Печень? – невозмутимо поинтересовалась Чакана.

– Да, мэм. Мы получили подтверждение от трех разных свидетелей, и мы извлекли, хм, это из аудиопотока. – Он снова взмахнул рукой в поле приема, и пара изображений на экране сменилась схемами микшерного пульта. Холодные синие линии, запутанные в пространстве графика, колеблющиеся разноцветные дисплеи счетчиков. Звуковая дорожка скользнула, шипя и потрескивая, – сдавленный шум, который напоминал гром или крики под водой, и в середине этого проявилась единственная строчка.

– …анк… э… а… о…

Такая же белиберда, как и прежние искаженные изображения. В лучшем случае можно было различить испанские интонации.

– На данный момент полный бардак, – признался дежурный, – но прогностический софт записывает это следующим образом.

Фоновый шум исчез. В свежеобретенной тишине мужской голос без акцента произнес:

– Arrancales el higado.

Чакана покосилась на меня. Я пожал плечами.

– Это соответствует показаниям свидетелей, – упрямо заявил дежурный. – «Вырви им печень». Мы все еще работаем над тем, чтобы очистить запущенный вирус и приблизить голос к реальному.

Я уловил в его голосе слабый оттенок энтузиазма. Это была работа, которую он знал, в которой был хорош и чувствовал себя полезным. Сложно винить его за то, что он так за нее цеплялся.

– Да. – Голос Чаканы был опасно спокойным. – И… скажите мне, у кого-нибудь из раненых действительно отсутствовала печень?

Дежурный на миг поджал губы.

– Нет, конечно, нет, но…

– Так какого ж хрена ты тратишь на это машинное время? – Это был даже не крик, скорее сдавленный рык, но она повернулась к нему с грацией орудийной башни. – У нас здесь похищена ВИП-персона, ебаный ультрапутешественник, высокопоставленный чиновник КОЛИН, похищен без следа прямо из-под носа у Портового управления, у нас нет ничего, кроме измельченного мусора с камер наблюдения, а ты хочешь заняться этим вудуистским дерьмом?

– Я… мы думали…

– Вот в этом я очень сильно сомневаюсь. – Чакана приложила видимое усилие, чтобы обуздать свой гнев. Рубанула воздух рукой. – Убей этот запрос. Прямо сейчас. У нас нет ни времени, ни ресурсов, чтобы тратить их на какую-то дешевую андинскую тактику запугивания, которую применяли эти клоуны. Мне нужны лица. Мне нужны имена. Мне нужно знать, где, блядь, они находятся прямо сейчас! Вот на что вы потратите машинное время, вот на что потратите десять следующих часов своей жизни, и вы не ляжете спать, пока это не будет сделано. Я ясно выразилась?

Дежурный сглотнул и кивнул. Его глаза уже бегали за линзами гарнитуры, отдавая распоряжения. Чакана еще миг сверлила его взглядом, затем отвернулась. В комнате воцарилась напряженная тишина.

– Кто-нибудь еще пострадал? – спросила она наконец. – Из гражданских?

– Да. – Теперь неуверенность шефа скрылась за приступом гнева. – Они подстрелили около двух дюжин гражданских по пути к выходу. Без всякой причины, без какой-либо закономерности. Они валили всех, от детей младше пяти лет до какого-то старика в мобильном костюме. Мы говорили со свидетелями, они сказали, что похитители просто палили во все стороны.

– Тогда, вероятно, так оно и было. – Я всмотрелся в повторяющуюся запись отступления маскированной фаланги по эвакуационному туннелю. – Это хорошая стратегия выхода – повсеместная паника и тела на земле. Умно.

Ответа не последовало. Я оторвал взгляд от экранов и обнаружил, что дежурный и его помощник с обидой смотрят на меня.