Разреженный воздух

Вот сколько времени мне понадобилось, чтобы добраться до него. Я схватил его за руку, которой репортер размахивал в воздухе, и развернул лицом к себе, словно страдающий излишним энтузиазмом танцор танго. Он оказался достаточно близко, чтобы я почувствовал запах дыхания и увидел покрасневшие глаза с проступившими капиллярами за линзами гарнитуры. Свободной рукой я сдернул с него гарнитуру и ткнул большим пальцем парню в глаз. Он взвизгнул и попытался отпрянуть назад. Я притянул его обратно и сильно ударил головой в лицо. Затем отпустил и прописал жестокий апперкот под ребра. Журналюга со свистом охнул и повалился на пол, из его носа потекла кровь.

Я быстро опустился на колени рядом с ним. Почувствовал, как за моей спиной собирается скромных размеров толпа.

– Эй, что происходит?

– Я ничего не видел…

– По-моему, он просто повалился на пол…

– Кто-нибудь, вызовите скорую, – рявкнул я, незаметно складывая гарнитуру и убирая ее в карман. – Наверное, сбой обновления. Отвергает новый код.

Толпа становилась все гуще. Это было интересно даже на фоне выходок ультрамалыша по ту сторону ограждения. Переданная с помощью кода биотехнология довольно редко сбоила на уже существующей прошивке, но когда такое все же случалось, все складывалось довольно забавно и драматично. Сыпь, лихорадка, спазмы – кто знает, в какую сторону свернут конфликтующие системы. Я отодвинулся от рыдающего, свернувшегося калачиком папарацци и дал другим взять инициативу в свои руки. А затем незаметно ускользнул от собирающейся кругом прессы.

Мэдисон Мадекве стояла на том же самом месте, где я ее оставил.

– Идем? – спросил я и вывел свою подопечную на улицу.

* * *

Снаружи, на ступеньках конечной станции, было ярко и солнечно. Другими словами, небеса пожирало пламя – это Мембрана ловила на завтрак высокоэнергетические частицы и поглощала их. В воздухе ощущалось разумное для этого времени суток тепло, по крайней мере по марсианским стандартам. Впрочем, снимать куртку необходимости не было. Дул резкий, сухой и холодный ветер. Я почувствовал, как его прохлада скользнула по онемевшему разгоряченному участку лба, которым я боднул папарацци.

Я выудил гарнитуру из кармана и решил примерить. Скорее всего, она будет настроена на конкретного пользователя, но проверить не помешает. Код зашипел и на какой-то обнадеживающий момент расплылся в моем поле зрения, а затем вспыхнул. «Что ж». Со временем и при помощи Осирис ее будет несложно взломать, но для простого звонка Постепенной как-то многовато усилий, к тому же сейчас явно не самый подходящий момент. Сначала нужно убраться отсюда подальше. Я уже собрался сделать шаг, когда…

Мадекве схватила меня за руку и резко остановила.

– Минутку, мистер Вейл, – произнесла она низким, напряженным, сердитым голосом.

Я подавил инстинктивную первоначальную реакцию – поддаться на толчок, воспользоваться инерцией и сильно ударить противника в грудину – и просто небрежно повернулся к ней. Осторожно высвободил руку из хватки, снял украденную гарнитуру и положил обратно в карман.

– Я же сказал вам, просто Вейл.

Мельком осмотрелся по сторонам, тоскуя по своему оборудованию. Ниже по ступенькам, в паре метров от того места, где мы остановились, еще один довольно неплотный кордон охраны сдерживал большую толпу юношей и девушек, большинство из которых были одеты в футболки с изображением Сандри Чармса. Над головами парила пара бранегельных плакатов, смутно узнаваемые азиатско-тихоокеанские черты Чармса расплывались в линиях дневного света. Судя по последовательности стилизованных выражений лица, он что-то яростно кричал, после чего из его рта появлялась крошечная светящаяся голубая мандала, она вырастала, превращалась в геометрическую паутину, та охватывала все лицо Чармса, затем лопалась и уносилась прочь.

Тем не менее толпа выглядела довольно мирно. И, насколько я мог судить, никто не обращал на нас никакого внимания.

Взгляд Мадекве, сверлящий меня из-под золотой гарнитуры в виде крыла чайки, был сердитым и пристальным.

– Я слышала о том, как работает полиция на Марсе, мистер Вейл…

– Просто Вейл.

– …и не собираюсь одобрять такое поведение в своем присутствии. Это ясно?

Я пожал плечами.

– Если вы хотели пообщаться с прессой, предупредили бы заранее.

– Я не хотела…

– В таком случае вам оставалось либо дать комментарий журналистам, либо уйти так, как мы это сделали. Вы же не хотели привлекать к себе внимание.

Она глубоко вздохнула. И выдохнула не сразу.

– Он придет за нами?

– Не в том состоянии, в котором я его оставил. И сомневаюсь, что он расскажет о вас кому-то из своих приятелей-падальщиков. Немного времени у нас есть. Но недостаточно, чтобы тратить его попусту.

По моим подсчетам, на обдумывание ситуации у нее ушло три удара сердца. Затем Мэдисон кивнула:

– Очень хорошо. Уводите меня отсюда.

– Слушаюсь, мэм.