Разрешите влюбиться

Я наблюдал, как она удаляется, и мне казалось, что она уносит с собой что-то важное, без чего мне теперь будет очень трудно. Но не понимал, что. Из головы всё не выходили ее слова про бабников. Идиотизм какой-то. Нет же, идиотизм, определенно. Бессмыслица.

Конечно, у нее, как и у каждой женщины, могла быть своя точка зрения. Но в данном случае она была несусветно глупой. Да, я использовал девушек для своего удовольствия, но при этом никто никогда не использовал меня. Про какую шлюшность эта козявка вообще могла рассуждать?

И у меня все было в порядке. И без ее морали и нудных нравоучений. Что я и собирался сейчас себе доказать, поехав к Лиде.

— Ого, какие люди, — удивилась она, открыв мне дверь в коротком топе и игривых шортиках. Откинула назад длинные темные волосы и положила ладонь на талию.

То, что нужно.

— Не говори, пожалуйста, ничего. — Вошел, захлопнул дверь, приник к ее губам и начал яростно целовать.

Лида попробовала сопротивляться, даже легонько ударила меня по спине, но мои настойчивые пальцы, заметавшиеся по ее телу и впившиеся в кожу упругих ягодиц, быстро выбили из девушки безропотное согласие.

Мне нужно было, чтобы она просто молчала. И так же просто отзывалась на мои бесхитростные, жадные ласки. Мне нужно было противоядие от Ежовой. Хоть какое-нибудь. Срочно.

И я жаждал снова почувствовать контроль над своим разумом. Снова стать холодным, бездушным мерзавцем, каким меня все считали.

16

Настя

— Лучше бы ты выспалась, как следует. — Оля разлила по кружкам кипяток. — Встала ни свет, ни заря, и за учебники.

— Да я всего часик позанималась, нужно было подготовиться к зачету. — Я отложила книжку, встала с кровати, потянулась и присела за стол. — Вечером опять на смену в больницу, не до этого будет.

Подергала за ярлычок чайного пакетика. В кружке с кипятком расползлось коричневое облачко.

— Сахар? — Но не успела я ответить, как Олька уже швырнула в мой чай пару кубиков рафинада.

— Спасибо.

Она принялась помешивать свой чай, отчаянно звеня ложкой о стенки кружки. Прекрасный отрезвляющий звук раннего утра. Самое то, когда уже казалось, что тебя придавило одеялом навечно.

— Ну, так как? Не пожалела, что устроилась санитаркой? — Подруга с шумом прихлебнула горячего чая.

— Не знаю. — Я потянулась. Мышцы жалобно заныли. — По крайней мере, это решает проблему моей сделки с Главным. Не нужно выдумывать, какое хорошее дело сделать, ведь там целое отделение нуждающихся. Вчера меняла постельное белье, подавала, опорожняла и дезинфицировала судна и мочеприемники, убирала холодильник в отделении, мыла тумбочки, выносила мусор, мыла полы.

— Фу-у-у…

— А сегодня буду помогать больным принимать ванну.

Ольга присвистнула.

— Тебе еще повезло, что ты на несколько часов туда ходишь. Не представляю, как работают те, кто на полном рабочем дне на этой должности.

Я пожала плечами.

— Не знаю. Наверное, люди привыкают. В отделении есть опытные санитарки, которые помогают медсестрам, наблюдают за пациентами и прочее.

— Ответственно, тяжело и малооплачиваемо. — Подруга вздохнула. — Та же уборщица, только обязанностей больше. А еще риск подхватить какую-нибудь заразу.

— Мы убираем за пациентами, надев резиновые перчатки.

— Ох, и жалко мне тебя, Насть. — Она достала из пакета ватрушку и подвинула ко мне. — На вот, поешь хоть. Щеки уже впали, загнала ты себя.

Я с удовольствием взяла ароматную выпечку и откусила большой кусок.

— Спасибо.

— Кстати, ты вчера так и не сказала, куда пропала после занятий. — Олька подула на чай и отпила немного осторожно, чтобы не обжечь еще раз язык. — А по тому, как ты сейчас прячешь глаза, нетрудно догадаться, с кем ты проводила время.

Я перестала жевать и уставилась на нее. Мне хотелось провалиться под землю. Вроде ничего такого между мной и Гаем вчера не было, а все равно стало стыдно. Мы провели полдня вместе, общались так, будто мы и не разные вовсе, будто между нами нет, и не было никогда никаких различий. И на этот отрезок времени я совсем потеряла бдительность, позабыв о том, кто он, какой он. А когда вернулась, не в силах была скрывать счастливую улыбку, осветившую лицо.

Потому и сбежала в больницу, пока подруга не вернулась в комнату и не увидела ее.

— Ты о чем? — Я все же предприняла попытку состроить из себя дурочку.

— Я видела, как ты садилась в машину Гая после занятий. — Улыбнулась Оля. — Умоляю, скажи, что ты не повелась на его бредни и не рассталась с девственностью.

Кусок ватрушки застрял у меня в горле. Подавилась. Даже слезы из глаз брызнули. Пришлось легонько постучать по груди и откашляться.

— Ой, прости. — Оля погладила меня по спине и подала салфетку.

Я зажмурилась, утирая слезы.

— Не ты ли мне советовала стать девушкой этого красавчика, чтобы все меня, наконец, заметили? — Прокашлялась еще раз. Хлебнула чаю и ойкнула, опалив кипятком рот. — Стать популярной. Твои слова?