Разреши тебя любить: возвращение к мечте

А мне понравилась его реакция, он умело подводил меня к этому признанию, но, услышав его, сбежал, сдался без боя, дал мне шанс отказаться от этих слов, но он действительно меня возбуждает. И его голос и вся его официально-деловая настроенность. Его нельзя менять, ломать, он, как и мой Игорь, хорош только таким, какой есть здесь и сейчас.

Отсняв очередную серию, он вновь приблизился, но до этого приглушил все лампы и софиты, опустил объектив аппарата на треноге в пол. И вся его видимая расслабленность не внушала доверия, уверенный колючий взгляд запрещал отворачиваться, шевелиться и вообще как-либо игнорировать, я словно рыба, попавшаяся на крючок опытного рыболова запуталась, заглотила наживку, а сейчас ожидала, что он пожелает. А он желал, и каждый его неспешный плавный жест говорил об этом.

– Значит, я тебя возбуждаю? – Прикоснулся к кончикам пальцев, тут же это действо прервал.

– Думаю, да.

– И как давно у тебя не было секса?

– Давно. А зачем спрашиваешь?

Артём присел у моих ног, перекинув ступни через свои бёдра.

– Понять пытаюсь, что тебе нужно: я как я, или я как мужчина.

– Считаешь у меня недостаток во внимании?

– Ты сейчас про Данилу? – Я кивнула.

Он расслабился, откинулся на спинку и слегка поглаживал кожу на ступнях, на голени, не смея забраться выше.

– Ты для него как самый лакомый кусочек, но он будет всеми силами сопротивляться этому влечению, потому что, как я понял, он зависим, а зависимым быть не хочет.

– Ты так хорошо его знаешь?

– Я говорю то, что вижу. Он смотрит на тебя с обожанием, не смея переступить черту, которую сам же и провёл. Когда я предложил снимать тебя в рекламе, сделать лицом компании, он лишь развёл руками, но я видел блеск в его глазах при упоминании о тебе, а потом вы пришли вместе и это был уже другой человек. Что ты делаешь с мужиками, Оксана? – Искушая, он чуть приоткрыл губы, но не прикасался ко мне. Только лёгкие поглаживания которые иногда срывались и становились увереннее.

– Хочешь меня сделать виноватой?

– Ты не виновата, ты соблазнительна. Но ты огонь и поглощаешь любого, кто приблизиться больше, чем можно. Ты пытаешься обвинить себя в том, что изменила мужа. Ведь считаешь, что он изменился рядом с тобой, превращаясь из мальчишки в семьянина. Но ты ведь не считаешь, что было бы нормальным, останься он тем, кем был? Он повзрослел и это нормально. Это естественный процесс.

– Он потерял свою энергетику, своё желание жить.

– Глупости. Это не он, это ты привыкла к нему. Хочешь видеть рядом с собой мальчишку. Дикого, необузданного. А того и не заметила, что он просто стал мудрее, разумнее. Так должно быть. Твой уход убивает его. А рядом с тобой он становится прежним, но ты этого не замечаешь. Хочешь, чтобы он воевал с тобой?

– Не знаю. Иногда мне хочется, чтобы он ворвался в эту размеренную рутину, в которой я барахтаюсь и сделал всё по своему, чтобы поступил так, как делал всегда, не спрашивая меня, а ставя перед фактом.

– Любишь решительных мужчин?

– Его люблю.

– А меня?

– А тебя хочу. Как ты там говорил про лакомый кусочек? Так вот, ты для меня что-то вроде такого кусочка.

– Не боишься, что я такой же, как и все?

– Но ты такой же, как и все. – Рассмеялась я, не замечая как он сконцентрировался, как потемнели глаза, как участилось дыхание. – Со своими целями и желаниями, со своим умыслом. И этот разговор ты затеял не просто так.

– Я тоже тебя хочу и, права, не знаю, как подступиться. Ты как муза, от которой я питаюсь. Знаешь, – он легко коснулся моих голеней и тут же отстранился, – ведь до твоего появления, хотел отменить выставку, мне нечего было показывать, а ты как вдохновение взорвала мой мозг, заставляя думать и чувствовать иначе. Какой ты предпочитаешь секс? – Словно продолжение дифирамбов прозвучал последний вопрос. А я как в тумане. Запуталась в его голосе, в эмоциях, которые он дарил.

– Не знаю. Что ты хочешь услышать?

– Твои пожелания.

– Сложно ответить.

И я действительно задумалась, напрягая отказывающийся работать мозг, погружаясь в пучину новых ощущений, ведь нежные, чуткие пальцы поднимались всё выше и уже ласкали внутреннюю поверхность бедра. И от моего тела Артёма отделяла лишь тончайшая ткань, не скрывающая ничего.

– С Данилой секс всегда был разный, – как на исповеди начала я, – казалось, мы испробовали всё и от всего я ловила кайф, м-м, – выгнулась навстречу его пальцам, которые проникли в меня и тут же исчезли, заставляя подаваться навстречу. – С Игорем… с ним всё было иначе, по-другому, без лишней романтики. Животный секс, необузданный, дикий, сумасшедший. Я только узнав, что он мне изменяет задумалась над тем, что кроме самого обычного секса мы никогда не экспериментировали. С-с…

Напрягла бёдра, запоминая мимолётное ощущения прикосновения, поглаживания.

– Не молчи, говори со мной. – Шептал Артём, заставляя дрожать не только от своих волшебных рук, но и от бархатного, чуть хриплого голоса.

– Я не испытывала потребности в чём-то новом, даже не замечала, что мы отказывались от оральных ласк и чего-то более откровенного.

– И его это тоже устраивало?

– Мне так казалось.