РАЗОРВАННЫЕ ЦЕПИ

Моя семья была самой обыкновенной, каких много в нашей стране. Младший брат, мама, работница на птицефабрике, и отец, инженер в захудалом конструкторском бюро с зарплатой, не менявшейся из года в год. Денег вечно не хватало, и мама бралась за любую подработку: мыла полы в подъездах, помогала присматривать за парализованной бабкой, которую собственная богатенькая дочка предпочла за небольшую сумму сбросить на руки соседей. Я помогал как мог, все каникулы работая на рынке у знакомого в роли мальчика «принеси-подай». Но, как только в семье появлялись небольшие деньги, они неизменно перекочевывали в ближайшие питейные магазины и заведения. Отец пил с каждым годом все больше и больше, регулярно донимая всех пьяными скандалами.

Порой я смотрел на их свадебную фотографию на стене, висевшую в рамочке за стеклом, и не мог поверить, что люди, счастливо улыбающиеся друг другу и всему миру, и есть мои сегодняшние папа и мама. Слишком разительный контраст. Кто мог в этом желчном, опустошенном, злом и постаревшем раньше времени пьянице и домашнем тиране, узнать того, полного надежд парня с фотки? Или ту красивую молодую женщину, в нынешней угрюмой, мрачной и никогда не улыбавшейся старухе в возрасте сорока лет, с узловатыми натруженными руками? Именно в маму я уродился таким смазливым, а тренированное тело со временем стало привлекать ко мне множество девичьих взглядов, выделяя из толпы обыкновенных одноклассников.

Я шел по притихшей, безлюдной, перед наступающей ночью улице, и прикидывал, какими словами убедить маму купить на приближающийся день рождения кроссовки, которые были так необходимы, вместо старых истоптанных и дырявых настолько, что в дождь промокали с первых шагов по сырому тротуару. И вдруг из ближайшей подворотни услышал звуки борьбы и придушенный девичий вскрик. Я остановился, решая, стоит ли вмешаться или пройти мимо, но раздавшийся разъяренный мужской голос заставил меня свернуть в направлении подворотни.

— Сука малолетняя, я сейчас научу тебя на всю жизнь, как деньги воровать. Ты, мразь, решила, что я заснул и полезла в мои карманы? Хрена, я неделю тебя выискивал, после того, как моего брата так же клофелином траванула и в подворотне обчистила! А он теперь парализованный лежит, тварь беспринципная, и неизвестно еще, как выкарабкается!

— Дяденька, я никого не травила, вы меня перепутали с кем-то, не трогала никого, наговорили на меня! Отпустите, пожалуйста!

— Мразина лживая, да тебя свои же сдали за котлы, я все про тебя знаю, ты же клофелином давно промышляешь, бля*ь. В отделении будешь базарить, сучка прожженная, про свою невиновность, да на тебе клеймо негде ставить, шалава малолетняя. Я тебе сейчас все уши оторву и ножичком красоту подпорчу.

Девчонка заверещала таким поросячьим визгом, что я отбросил все сомнения, бросившись в темноту, где смутно мелькали два силуэта. С разбегу привычно нанес резкий удар под дых и когда мужик сложился от боли, пребывая во временной неадекватности, добил сильным ударом по голове, отправляя его в нокаут. Схватив за руку, до сих пор орущую девчонку, потащил ее за собой, заставляя перейти на бег.

— Кончай орать, сейчас сюда пол района сбежится! Или ты этого хочешь? Тогда оставайся тут и жди, вот амбал очнется, и вы продолжите свои разборки, а я пошел!