РАЗОРВАННЫЕ ЦЕПИ

Заведение оказалось вполне приличным и, видимо, популярным, так как почти все столики в зале, декорированном под французское кафе, были заняты. Найдя неподалеку свободный столик, я присела за него и дождалась официанта, который принес мне меню. К слову, меню вполне меня устраивало, я выбрала себе курицу по-французски и кофе с шоколадным круассаном. Вкусно и сытно, вполне достаточно, чтобы утолить свой голод. И махнув на все рукой, решила немного расслабиться, чтобы убрать это паническое дрожание внутри. Рюмка мартини совсем не помешает, поэтому, когда принесли заказ, первым делом лихо опрокинула в себя алкоголь. Что оказалось очень большой моей ошибкой. Притихший, в ожидании еды желудок решил, что после всех предыдущих издевательств над собой, алкоголь даже в таких мизерных количествах мне противопоказан. Поэтому все, только что выпитое, горьким комком подкатило назад к горлу, меня резко затошнило и, если я сейчас же не удалю из организма эту мерзость, здесь и сейчас, произойдет большой конфуз.

Мне срочно нужно в туалет, пока не опозорилась прямо за столом, на глазах у многочисленных посетителей кафе. Время то обеденное, почти все места заняты, еще не хватало испортить аппетит и им тоже. Пусть стошнит в туалете, там, где никого нет, кроме меня. Боже, я согласна даже на то, что там кто-то будет, но только не здесь! Нужно успеть добежать, поэтому, рывком поднялась, прижимая правую руку ко рту и немного наклонившись от все больше подкатывающего комка горечи, быстро шла к спасительной двери в фойе кафе, в этот прохладный полумрак, в глубине которого расположены туалеты для посетителей заведения. И с размаху налетела на мужчину, спешащего мне навстречу и говорящего по телефону, который от моего резкого толчка и вылетел из руки владельца, чтобы с противным звуком удара приземлиться на мозаичный плиточный пол…

— Пипец трубке, Олег! — услышала я голос слева от себя и, подняв голову, поняла, что влипла по самые уши и даже выше, с головой, потому что путь с боков мне преградили две шкафообразные фигуры, от мощи плеч которых ширина коридора как бы сузилась до минимальных размеров, а в оставшиеся рядом щели не просочиться даже моей субтильной фигурке.

Прямо надо мной, раздувая от злости ноздри, навис разгневанный мужчина, который буравил меня черными глазищами, буквально охватывающими меня взглядом так, что я передернула плечами, ощутив волну холодного гнева, окружающего его фигуру. Да меня сейчас просто расплющит от его энергетики! Ой, мамочки, только бы телефон не пострадал, мне не жалко денег, не в них дело, но это же бандюги какие-то!

— Ты, коза, совсем оборзела? Что прешь, как танк на окоп, никого не видя! Куда ты несешься, курица безголовая? Ты знаешь, сколько такой телефон стоит? Год не расплатишься! И ты сорвала мне нужный разговор, а это гораздо важнее! — с этими словами он жестким захватом вцепился пятерней в мое предплечье и дернул поближе к себе. Вот точно синяки останутся от такой волчьей хватки.

— Мужчина, не трясите меня, мне и так нехорошо! Пожалуйста, дайте мне пройти в туалет, мне плохо, меня тошнит. Освободите дорогу, я долго не выдержу!

— То есть для тебя сейчас желание пописать важнее меня? Да ты, коза, понимаешь на кого рыпнулась? Смотри сюда, когда я с тобой разговариваю! Пойдешь, когда отпущу, после окончания разговора, поняла? Ты кто такая?

— Это вы, мужчина, не понимаете, что делаете себе только хуже, пропустите же скорее, ну пожалуйста! — прерывистым голосом попросила я, понимая, что сдерживать тошноту становится все труднее. — Давайте, мы поговорим потом, вы тут подождите, я сейчас, быстро, вам даже не придется долго ждать! Я очень быстро, вот увидите!

Громкий смех раздался сразу с двух сторон.

Я с надеждой подняла глаза, чтобы со страхом увидеть быстро багровеющее лицо мужика, он смотрел на меня как лев на кролика, который вопреки жанру взял и заговорил, перепутав тем самым шестеренки в мозгу хищника. И этот хищник тянул ко мне свои огромные ручищи, с явным намерением вцепиться. И он вцепился клещом, еще и тряхнул со всей дури.

Икнув с перепугу и чуть не прикусив собственный язык, я не смогла справиться с последствиями толчка, и, так давно рвавшееся на белый свет содержимое желудка художественной кляксой украсило лацкан и плечо темно-синего, явно сшитого на заказ элегантного костюма владельца.

Наступила пугающая тишина.

— Олег, я не понял? Это что сейчас было? Ее на тебя стошнило? На тебя? Любимца баб? Которые пачками на тебя вешаются? Вот эту мелкую сявку? Скажи кому, не поверят! И свидетели есть! Это чем же ты ее так допек? — и громила разухабисто мне подмигнул.

— Заткнись, Семен, тебе никто слова не давал! Давно с разукрашенной мордой не ходил? Сам разберусь с этой пигалицей! — зарычал незнакомец и обратил свой взор на меня: — Так, кукла, сейчас быстрым бегом скачешь в туалет, берешь полотенца и живо убираешь все, что натворила с моим пиджаком. Живо пошла ногами! И только попробуй спрятаться там! Я тебя и со спущенными трусами с толчка сдеру. И тогда тебе точно плохо будет!