РАЗОРВАННЫЕ ЦЕПИ

Обнимая и лаская, со стоном жадно пьющего мое дыхание, впившись в податливые губы желающим, страстным поцелуем. Играя и завоевывая, подчиняя наглым языком, лаская шелковистую прохладную плоть чужого неба кончиком своего языка, запуская в тело адреналин радостного волнения, счастья, страсти и вожделения, освобождая голову от мыслей, делая ее пустой, легкой и свободной. И сама я бесшабашная и бездумная, живущая только здесь, сейчас, этими ошеломительными минутами. Внизу живота, в глубинах женского естества зарождалось желание, волнами разливаясь по телу по особенно чувствительным местам, и уже мои губы сами жаждали его страстных поцелуев, тело хотело крепких мужских объятий, от которых плавилось, как в огне. Мне все это было необходимо, и он прекрасно понимал, какой костер разжигал в моей крови, какой он желанный в этот долгий миг, потому что только один мог мне помочь. Я дрожала под его откровенными взглядами, такими манящими, раздевающими, ласкающими так, что кружилась голова. От предчувствия непременной близости мозги пьянило почище крепкого напитка, но это ощущение только помогало мне раскрепоститься и стать смелей, самой со стоном потянуться навстречу, заглянув в его распахнутые глаза, охренительные черные омуты, говорящие, засасывающие, поглощающие, подчиняющие, присваивающие себе без остатка раз и навсегда.

— Детка, проснулась? Цела? Надеюсь, я не совсем придавил тебя ночью? Так здорово выспался, как в детстве, вот только твои выпирающие кости мешали. Нет, надо тебя откормить до состояния круглого мягкого шарика, потому что мне понравилось, когда так начинается мое утро, с обалденных поцелуев. Да и внизу все зачесалось сразу. В твоем доме есть чесалки для больших мальчиков? — и он недвусмысленно направил мою руку к месту, которое «зачесалось».

— Пошляк чесоточный, когда же ты бываешь серьезным?

— Хочешь узнать, тогда вставай и пошли со мной в душ. С утра в душе я добрый, нежный, отзывчивый и понимающий человек с мягким незащищенным пузиком, этакая няшка, которую можно брать голыми руками. А если еще и спинку потрешь… Что, нет, не потрешь? Жаль, а я так надеялся, раз остальное нельзя с боевым ранением, — с этими словами он продолжал стягивать с меня пижаму, захватив в плен своих губ мочку ушка, чтобы продолжить дорожку из поцелуев и жалящих укусов вниз по моей незащищенной от такого нападения шее, до впадинки ключицы, где внезапно ощутимо прикусив, начал зализывать место укуса ласковым языком.

— Сволочь, — вскрикнула я срывающимся голосом, когда на то же самое место Олег сильно подул и от сногсшибательного контраста ощущений по телу пробежала дрожь возбуждения.

К этому моменту на нас обоих уже не было ни клочка одежды, но Олег, не дав мне сконцентрироваться на этом, легко поднявшись, за руку потянул за собой в ванную комнату, с усмешкой приговаривая:

— Соня какая несговорчивая, никогда от нее ничего не добьешься, все самому приходится делать.

Ладно, я сегодня очешуительно добрый парень, сам могу тебе спинку потереть и попку помять!

С этими словами от затащил меня в кабинку душа, не слушая возражений, и сразу обрушивая на нас из вывернутых кранов сильные струи прохладной воды. От неожиданности я взвизгнула, но температура быстро сменилась на теплую и я застонала от наслаждения, вытягивая руки вверх к ласковым струям.

— Какой шикарный вид сзади! — с этими словами Олег прижался ко мне всем телом, путаясь в длинных мокрых волосах, по-хозяйски обхватывая груди и утыкаясь лбом в затылок, тяжело, почти надсадно дыша под струями падающей на нас воды.

А я опустила руки, вывернулась, чтобы замереть на секунду под его голодным взглядом со стиснутыми челюстями и острыми скулами, которые так и хотелось попробовать на вкус, и сама со всхлипом к его губам прижалась. Будь что будет, ни о чем не хочу сейчас думать! Но тут же в ужасе отпрянула назад, вспомнив об его ране.

— Не дергайся так, не сахарный, не растаю, если даже и попробуешь мою шкуру на прочность своими коготками. Наоборот, понравились твои метки на мне. Пользуйся, детка, я весь твой!

— Значит, понравились, говоришь, — шиплю рассерженной коброй, со всей силой вцепляясь пальцами обеих рук в его шикарные ягодицы. Как же давно я мечтала это осуществить, аж дух захватило от их гладкости и упругости.

— Бл*дь, горячая детка, поосторожней, я и так с пробуждения на грани.

Меня саму трясло мелкой дрожью от нашего совместного желания, его рук, нежно и ласково гуляющих по всему моему телу, от того, что каждый вздох давался с трудом, перехватывая горло.