Разорванное время

— Мне не нравится ваш тон, господин Баслов, — сухо ответил капитану Голос. — Но тем не менее я вам отвечу: для меня не существует проблемы перемещения в пространстве, поскольку, как вы сами могли заметить, я не имею материальной основы.

— Простите, но в таком случае каким образом вам удается воспроизводить свой голос? — с чисто академическим любопытством поинтересовался Вейзель. — Ведь это не телепатия, ваш голос совершенно явственно звучит в пространстве.

— Узнаю ученого — Звучание Голоса сделалось мягче и теплее. — В любой обстановке ему прежде всего необходимо докопаться до сути. Удовлетворяя ваше любопытство, господин Вейзель, скажу, что просто в нужном мне месте я вызываю требуемые колебания воздуха. Чисто техническую сторону этого процесса вам сможет объяснить Чжои. Вы удовлетворены?

— Благодарю вас, — учтиво произнес Вейзель.

— Нет, это просто идиотизм какой-то! — едва ли не в полный голос закричал Баслов. — Мы сидим здесь, запертые, как крысы, и ждем, когда же за нами явятся контролеры! А чтобы как-то скоротать время, ведем интереснейшие беседы!

— Если вам это интересно, господин Баслов, — зашептал Голос на ухо капитану, но так, чтобы было слышно и остальным, — могу также сообщить, что в этот самый момент контролеры монтируют подводку, чтобы пустить в трубу, где вы сидите, нейропаралитический газ с очень резким и неприятным запахом. Сам я запахи ощущать не могу, — предупреждая вопрос Вейзеля, обратился к нему Голос. — Но, однако, проанализировав его состав, могу сделать вывод о его букете и интенсивности. Кстати, — Голос зазвучал возле Кийска, — вы догадались, каким образом контролерам удалось вас выследить?

— Наверное, в одежде было скрыто не по одной, а по несколько идентификационных карт.

— Нет, одежда ваша чистая. Но зато вдоль всего путепровода расположены световые индикаторы: на одном брусе находятся источники сверхтонких поляризованных лучей, а на другом — датчики с фотоэлементами. Обычно с их помощью следят за перемещением двигающихся по путепроводам вагонеток, а сегодня их приводили в действие вы своими телами.

— У нас не было времени на размышление, — сказал Кийск.

— Я знаю, — ответил Голос. — Да и сейчас его у вас не слишком много.

— Ты можешь нам что-нибудь посоветовать?

— Я бы посоветовал вам убираться отсюда поскорее.

— Весьма разумный совет. Но куда, если весь путепровод находится под контролем?

— Участок путепровода, в которой мы сейчас находимся, чуть ниже пересекает труба канализационного коллектора. Диаметр трубы достаточен, чтобы двигаться по ней в полный рост. Насколько мне известно, никаких датчиков в канализации нет.

— Куда мы сможем попасть, двигаясь по канализации?

— Куда пожелаете. Сеть канализации опутывает собой весь мегаполис, отстроенный дравортаками. Не утруждая себя заботами о защите окружающей среды, все нечистоты дравортаки сбрасывают в море без какой-либо предварительной обработки.

— В каком месте проходит труба?

— Точно там, где сейчас сидит господин Берг.

Кийск подполз к Бергу, заставил его отодвинуться в сторону и ткнул стволом гравимета в пластиковое покрытие пола.

— Здесь?

— Точнехонько.

Кийск отдал фонарик Бергу и, ухватив гравимет поудобнее, нажал на курок. С сухим треском прозрачный пластик раскололся, и в стороны полетели шуршащие осколки. Следом за ними вверх взметнулась пыль и мелкая каменная крошка.

Встав на колени рядом с Кийском, Берг направил луч своего гравимета в ту же точку, что и он. Через полминуты завибрировали пол и перекрытие путепровода, послышался нарастающий рокот.

— Все в порядке, продолжайте, — сказал Голос. — Я был внизу, верхний свод трубы уже заметно прогнулся.

Спустя какое-то время раздался жуткий скрежет рвущегося металла, от которого у всех мурашки поползли по коже. Бетонное покрытие просело и ухнулось вниз, оставив почти ровную дыру диаметром около метра, из которой сразу же потянуло нестерпимым, застоявшимся смрадом. У Кийска и Берга, находившихся ближе всех к отверстию, в первый момент дыхание перехватило.

— Ну и вонь! — зажав нос ладонью, прогнусавил Киванов.

— А ты хотел, чтобы в канализации розами пахло? — покосившись на него, усмехнулся Кийск.

Кийск сунул в карман на груди фонарик, повесил гравимет на шею и, уперевшись руками в края колодца, свесил ноги вниз.

— Далеко до дна? — спросил он, обращаясь к находившемуся где-то поблизости Голосу.

— Прыгай, не расшибешься, — уверенно ответил тот.

Кийск убрал руки и, пролетев пару метров, плюхнулся в вонючую жижу. Ноги, не находя опоры на скользком, покатом дне, расползлись в стороны, и Кийск почти по горло погрузился в нечистоты. Поднявшись на ноги, он включил фонарик, протер пальцем линзу и посветил по сторонам. Он находился внутри огромной металлической трубы, стены и своды которой были покрыты толстым слоем ржавчины и большими неровными пятнами какой-то омерзительной, скользкой на вид, голубоватой плесени. Смрад зловонных испарений, поднимавшийся над медленно текущим потоком нечистот, уровень которого доходил Кийску почти до пояса, колом стоял в горле.