Разорванное небо-2. Охота на «Пустельгу»

Светлое пятно быстро росло. Я взял штурвал на себя. Самолет перемахнул лес и с грохотом, покачиваясь и разбрасывая в стороны свежий снег, помчался «на брюхе» прямо к лежащему поперек поляны дереву. Сделать я уже ничего не мог. Никак.

Машина врезалась правым крылом в ствол. Пронзительно заскрежетал алюминий. Меня швырнуло вперед. Хрипло вскрикнул тесть. Самолет встал на нос и медленно, как во сне, завалился обратно.

Меня уберегла от травм привычка истребителя застегивать ремни так, что едва можно пошевелиться. Тестю, похоже, досталось сильнее: он уткнулся лицом в приборную доску. На пол стекала струйка крови.

Я отстегнул ремни и попытался открыть единственную входную дверь, но она поддалась лишь на сантиметр. Заклинило. А по капоту мотора уже плясали языки пламени.

Перед глазами возникло почерневшее лицо Мэри, я отчетливо увидел ее ясный, печальный облик и расплывшуюся тушь вокруг заплаканных глаз. Нет, вряд ли она проронит хотя бы слезинку. Я представил, как она идет за гробом, и длинное черное платье колышется в такт ее шагам. А потом моя жена возьмет пистолет, и… Пистолет же!

Я выхватил оружие из ящика для перчаток и несколько раз нажал на спуск. Пули пробили в стекле аккуратные отверстия, от них паутиной расходились трещины. Ногами я высадил триплекс, вытолкал тестя наружу и вывалился сам.

Огонь почти охватил кабину, и я, ощущая спиной жар, потащил тестя прочь от рождественского фейерверка стоимостью двести тысяч долларов. Вдруг полковник дернулся, открыл безумные от боли глаза и хрипло простонал:

– Полегче, приятель! У меня, кажется, нога сломана.

Ничего. Пусть потерпит. Надеюсь, он получил хороший урок: в следующий раз будет слушаться профессионалов.

Только в голливудских фильмах-катастрофах спасатели отдают пострадавшему последнюю рубашку. На самом деле сначала нужно заботиться о себе. Не зря при разгерметизации салона пилот сначала надевает кислородную маску сам и лишь потом думает о пассажирах. Поэтому теплая куртка осталась на мне.

Даже многотонные авиалайнеры сгорают до конца всего за несколько минут. «Команч» быстро превратился в груду почерневших обломков, которые печально дымились на краю его последнего аэродрома.

– Где сотовый? – спросил я и пояснил: – Аварийный маяк, похоже, превратился в пепел.

– В бардачке… Зато у тебя есть пистолет.

– И три патрона, – мрачно пошутил я. – Один врагу. Второй – мне. Третий – вам.

Мороз понемногу крепчал, на черном небе ярко сверкали звезды и сияла почти полная луна – потепление нам не светит. В любом случае, если мы не выйдем на дорогу, то замерзнем насмерть. Вот она, судьба-злодейка: в самой технологически развитой стране мира мы умудрились застрять где-то в безлюдной пустыне между штатами Мэн и Нью-Хэмпшир! Причем без шансов на помощь – свой сотовый телефон я, разгильдяй, в который раз забыл дома.

Куда идти? Где ближайшее шоссе? Я вспомнил, что перед посадкой я видел железную дорогу. Не обращая внимания на стоны и проклятия тестя, я потащил его к спасительным рельсам. К моему счастью, он вновь потерял сознание, избавив меня от предположений о конце моей карьеры.

У противоположного края поляны, на самой опушке, мелькнула длинная серая тень. В лунном свете блеснули желтые глаза. К нам, похоже, пожаловал волк. Странно, обычно они бегут от огня и запаха дыма прочь, а этот, наоборот, пришел к пахнущему сгоревшим бензином костерку. Что привело его сюда? Голод? Желание полакомиться свежим мясом? Тогда нам крышка. Я не умею бегать со скоростью тридцать миль в час.

Зверь, припадая к снегу, приближался. Я вскочил во весь рост, закричал и замахал руками, надеясь отогнать врага. Бесполезно: мое хриплое карканье вряд ли способно напугать даже бурундука.

Вдруг волк словно засверкал тысячами маленьких блесток: заледеневшая шерсть встала дыбом. До меня донесся низкий рык. Еще секунда, зверь прыгнет и вцепится мне в горло.

Я выхватил пистолет и торопливо нажал на спуск. Пуля выбила фонтанчик снега у головы с высоко поднятыми вверх треугольными ушами. Я промахнулся, но вспышка и треск выстрела заставили навязчивого хищника отступить: он тенью метнулся в лесную чащу. Что, не нравится?

И все же через лес лучше не идти. Несколько минут я растерянно обшаривал глазами поляну и на самом ее краю увидел припорошенное снегом русло замерзшей речки. Ее берега – пусть и ненадежное, но все же укрытие от ненужного внимания.

Я почти сбросил тестя вниз – с раненым, конечно, нужно обращаться поосторожнее, но времени на нежности у меня не было. Незваный гость мог явиться в любую минуту.

Там, где я тащил полковника, темнели полосы обнаженного льда. Наверное, днем, при свете солнца, сквозь прозрачную воду можно было разглядеть дно. Сейчас же мне казалось, что там, внизу, беспросветный мрак преисподней.

Когда я почти дотянул тяжелую ношу до поворота, над которым светлела насыпь железной дороги, на меня уставились два желтых глаза. Проклятый зверь выследил нас.

– Джек… Брось меня. Беги, – полковник очнулся совсем некстати. – Пока он будет занят мной, ты уйдешь. Подумай о Мэри.

– Чуть позже. У меня еще есть…