Разобщённые (ЛП)

— У моих родителей много денег. Они вам заплатят!

— Выкуп? Я этими грязными делами не занимаюсь, — отрезает Нельсон. — Но вот что я тебе скажу: мне нравятся твои глаза — очень, знаешь, выразительные. И ради них даю тебе шанс. — Он кивает на входную дверь. — Если успеешь выскочить до того, как я транкирую тебя, то ладно, идёшь домой, к мамочке. Да чёрт с ним, даю тебе десять секунд форы! — Он вздёргивает Беннета на ноги. — На старт, внимание — марш!

Беннету не нужно вторичного приглашения. Он срывается с места и бежит, мчится через огромную пустоту склада — голова кружится, ноги подгибаются, но мальчик усилием воли заставляет их двигаться...

— Раз!

Лодыжка Беннета кричит от боли, но он всё равно бежит. Его лёгкие ноют, но он продолжает бежать. Он знает — сейчас решается, жить ему или умереть. А боль — что боль... это явление временное.

— Два!

Хлопья краски трещат под подошвами, как яичная скорлупа.

— Три!

Выпитая вода колышется в желудке, отчего там поднимается острая боль, но парнишка не обращает на неё внимания.

— Четыре!

Дверь склада — вот она, рядом, стоит нараспашку. Через неё просачивается свет сумерек, и он кажется мальчику таким же прекрасным, как яркие лучи полуденного солнца.

— Пять!

Ещё несколько ярдов — и он свободен!

— Шесть-семь-восемь-девять-десять!

Беннет даже не успевает понять, что его обманули. Транк-дротик вонзается ему в затылок, и сильная доза снотворного изливается мальчику прямо в мозговой ствол. Зрачки Беннета съезжаются к переносице, перед глазами всё плывёт; дверь, такая близкая, теперь всё равно что в миллионе километров. Ноги мальчика подкашиваются, и когда его висок ударяется об пол, в нос ему бьёт противный запах плесени. Он прикладывает все усилия, чтобы не уснуть, но глаза закрываются сами собой, и последнее, что он видит — это возвышающаяся над ним фигура Нельсона, — тёмный зловещий призрак в серой мгле меркнущего сознания. За миг до того, как погрузиться в сон, Беннет слышит:

— Мне и правда чертовски нравятся твои глаза. Куда больше, чем те, что у меня сейчас. [21]

12 • Нельсон

Дж. Т. Нельсон отдаёт себе отчёт, что никогда не станет богачом, продавая беспечных детишек дельцам с чёрного рынка. Богатство не светило ему и в те времена, когда его добыча была вполне законной, но тогда это не имело значения. В бытность свою юнокопом он довольствовался стабильным жалованием, медицинскими льготами и гарантированной пенсией. Он работал не покладая рук, поддерживая общественный порядок и охотясь за беглыми расплётами, знал своё место в жизни и был им более чем доволен. Но всё изменилось в тот день, когда Беглец... нет, Подлец из Акрона положил конец его карьере, выстрелив в Нельсона из его собственного пистолета. Прошёл год, а к него всё никак не идёт из головы образ Коннора Ласситера. Его по-прежнему мучает этот наглый, циничный взгляд, с которым юный мерзавец всадил транк-пулю ему в ногу.

Последствия этого выстрела были для Нельсона сравнимы с мировой катастрофой.

С этого момента его жизнь превратилась в ад. Он стал объектом непристойных шуток не только в департаменте — над ним хохотала вся нация: смотрите, вон тот остолоп, что проворонил знаменитого Беглеца из Акрона! Коннор Ласситер стал легендой, а Нельсон потерял всё: работу, честь и самоуважение. Даже жена — и та ушла от него.

Но бывший юнокоп не долго терзался своим поражением. На смену тоске и боли пришла злоба, и он знал, как переплавить её в нечто практически полезное. Юновластям его услуги больше не нужны — и чёрт с ними, он займётся тем же бизнесом самостоятельно. Деляги с чёрного рынка не смеются над ним и не задают вопросов.

Поначалу он охотился только на беглых расплётов. Милое дело — глупые детишки легко попадались в расставленные им западни. Но потом он поймал свою первую жертву иного рода: это был подросток, что-то не поделивший с родителями и сбежавший из дому; в базе данных беглецов его ДНК не значилась. Нельсон думал, что дельцы с чёрного рынка откажутся от пацана, но ничего подобного. Их волновало лишь, чтобы товар был в добром здравии, так что Нельсон получил свои денежки. Среди жертв, бывало, попадались ребята вроде сегодняшнего, которому просто не повезло. Нельсон и их прибирал к рукам. Совесть его не мучила.

А вот что мучило его — так это их глаза.