Разоблачение

Они видели лицо Николса: будто черно-белую фотографию обернули вокруг яйцевидной головы, водруженной на сером подвижном туловище, которое больше подошло бы манекену или марионетке. Это была фигура, полностью нарисованная компьютером. Это значило, что Николс находился вне виртуальной системы. По-видимому, он вошел в базу данных через свою электронную записную книжку прямо из гостиничного номера. Не останавливаясь, Николс прошел мимо Сандерса и Фернандес.

— Он нас не видит.

— А почему у него такое лицо? — спросила Фернандес.

— Черри говорил, что машина достает фото из архива и использует его.

Призрак Николса продолжал идти по коридору, удаляясь от них.

— А что он здесь делает?

— Давайте посмотрим…

Они шли за Николсом по коридору, пока он не остановился у одного стеллажа, забитого папками; Николс вытянул ящик и стал рыться в его содержимом. Сандерс и Фернандес остановились у него за спиной и через плечо стали наблюдать за тем, что он делает.

Уродливая фигура Эда Николса перебирала копии писем и сообщений электронной почты сначала двух-, затем трех- и, наконец, шестимесячной давности. Теперь Николс стал вытаскивать листки бумаги, которые, казалось, повисали перед ним в воздухе. Докладные записки. Заметки. «Лично и конфиденциально». «Копию — в архив»…

— Это все касается покупки нашей фирмы, — заметил Сандерс.

Николс выдергивал все новые и новые листки.

— Он ищет какой-то конкретный документ…

Николс застыл: он нашел то, что искал. Его серое компьютерное изображение держало в руке листок. Сандерс стал читать, склонившись через его плечо, произнося некоторые фразы вслух специально для Фернандес:

— Докладная записка от четвертого декабря прошлого года: «Вчера в Купертино состоялась встреча с Гарвином и Джонсон, имеющая отношение к возможному приобретению фирмы „ДиджиКом“… так-так… Вот дальше: „Первое впечатление весьма благоприятно… Отличное знание дел в областях, в которые мы намеревались проникнуть…“ Теперь… „Очень способный и активный персонал на всех уровнях. Особенно благоприятное впечатление производит, несмотря на молодость, компетентность мисс Джексон…“ Да уж, Эд, готов об заклад биться, что вас это очень впечатляло…»

Карикатурный Николс прошел немного дальше и выдвинул другой ящик. Не найдя в нем того, что ему было нужно, закрыл его и взялся за следующий.

Здесь он опять начал что-то читать, и опять Сандерс заглянул ему через плечо:

— «Докладная записка для Джона Мердена. Проект расходов, связанных с приобретением „ДиджиКом“… Вот. „В целях высвобождения и экономии средств для дальнейшего совершенствования…“ Ага, кажется, то, что надо: „Мисс Джонсон взялась продемонстрировать свою финансовую ответственность за новые производственные мощности в Малайзии… Предполагаемая экономия составит…“» Да как она, черт возьми, могла это сделать?

— Что сделать? — спросила Фернандес.

— Продемонстрировать свою ответственность за производство в Малайзии? Оно всегда было в моей сфере ответственности!

— Ой-ой, — сказала Фернандес. — Вы мне не поверите, но…

Сандерс повернулся и увидел, что она смотрит вдоль коридора. Он проследил за направлением ее взгляда. К ним шел кто-то еще.

— Какое оживленное местечко, — пробормотал он.

Даже с большого расстояния было видно, что эта фигура была совершенно иной: голова более естественной формы, очертания тела тоже более совершенны. Движения фигуры были вполне натуральны.

— Кажется, у нас могут быть неприятности, — сказал Сандерс, узнав вновь прибывшего даже на таком расстоянии.

— Это Джон Конли, — сказала Фернандес.

— Да. И он двигается по роликовой дорожке.

— Ну и что?

Конли внезапно остановился как вкопанный и стал присматриваться.

— Он нас видит, — сказал Сандерс.

— Видит? Каким образом?

— Он воспользовался системой, которую мы установили у них в отеле. Потому-то у него и фигура почетче. Он находится в другой виртуальной системе и может нас видеть, а мы можем видеть его.

— Ой-ой…

— Вот именно.

Конли медленно двинулся вперед; нахмурившись, он перевел взгляд с Сандерса на Фернандес, а с Фернандес на Николса. Затем снова посмотрел на Сандерса, явно не зная, как реагировать на такую встречу.

Затем он прижал палец к губам, призывая к молчанию.

— Он может нас слышать? — шепотом спросила Фернандес.

— Нет, — нормальным голосом отозвался Сандерс.

— Мы можем с ним разговаривать?

— Нет.

Конли, казалось, принял решение. Он почти вплотную подошел к Сандерсу и Фернандес, по очереди оглядел их. Они отлично могли видеть выражение его лица.

Затем он улыбнулся и протянул для пожатия руку.

Сандерс пожал ее. При этом он не почувствовал ничего, но сквозь очки увидел, как их руки соединились в обычном рукопожатии.

Затем Конли пожал руку Фернандес.

— Ужасно непривычно, — пожаловалась Фернандес. Конли показал на Николса, затем на свои глаза и снова на Николса.

Сандерс кивнул, и они выстроились за спиной Николса, продолжавшего рыться в записях.

— А что, Конли тоже его видит?

— Да.

— Значит, мы все видим Николса…

— Да.

— А Николс никого из нас не видит.

— Именно.

Серая карикатурная фигура Эда Николса торопливо вытаскивала папки из ящика.