Размер идеальный!

Никита вбегает и несет малыша в детскую. Раздумываю, надо ли помочь. Решаю, что сами справятся. Все-таки я не настолько ему близка.

Пока хозяин возится с ребенком, оглядываюсь.

Квартира новая, видно, недавно ремонт сделан. Мебель в прихожей деревом, только что обработанным пахнет. Наверное, на днях переехали.

Думаю, чем себя занять. У меня жуткое волнение, как перед экзаменом. Слышу, как закрывается дверь… и вижу Никиту. Он идет прямо ко мне.

3

Смотрит в глаза, не разрывает зрительный контакт.

Думаю, пошутить что-то про пиццу, но язык не поворачивается. Он вообще какой-то чугунный. Как и все тело.

Как глупо я, наверное, выгляжу: школьницы и то опытнее в этих вопросах.

— Переехали недавно? — нарушаю тишину. Голос какой-то хриплый, но надо что-то говорить, чтобы так не волноваться.

— Да. Показать тебе спальню?

Никита делает последний шаг вперед и ловит в объятья. Прижимает меня к себе очень близко.

Ох… чувствую, как его ладони скользят по моей спине все ниже. Он что это? Платье расстегивает?! Вжимаюсь в него сильнее, непроизвольно.

— Что у тебя в кармане? — зачем-то спрашиваю. Мне в бедро активно упирается то, что там у него спрятано.

Никита, кажется, удивляется моему вопросу. Секунду размышляет, но потом начинает смеяться:

— То, что там лежит, нужно срочно достать.

От его тона и жара между нами становится ясно: Эля дурочка. У Эли давно не было романтики, раз у здорового мужика в карманах только ключи мерещатся.

Чувствую ладони на своих ягодицах. Платье едва держится на моих плечах, вот-вот соскользнет. Судорожно вспоминаю, что за белье под ним. А Никита уже исследует его на ощупь.

Пальцы проходят по мягкому кружеву и добираются до кожи. Я замираю. Как все быстро происходит. Но ни за что не стану его останавливать.

— Ник… — срывается что-то подобное стону, когда замочек на лифе щелкает и я уже безоружна перед ним.

Он не дает договорить, захватывает мои губы в плен. Проталкивает язык. Взрослый поцелуй, почти французский. Понимаю, что было до — невинный детский лепет. И сейчас рядом со мной настоящий Никита. Обжигающий. От него веет искушением. Он манит меня, заставляет поддаться.

Срываюсь. Начинаю отвечать. Дергаю за рубашку, хочу быстрее справиться с пуговицами. Никита тоже торопится. Прикусывает мои губы и блуждает ладонью под платьем. Ласкает плечи, живот, бедра… Нужно больше.

— Раздень меня быстрее, — сама прошу, едва справляясь с его рубашкой. Он издает приглушенный стон, когда мои ногти проходят по его груди. А потом, словно вспоминая, что мы все еще в прихожей, подхватывает меня на руки. А ведь я не Дюймовочка!

Какой сильный… окончательно пропадаю. Меня еще никто никогда на руках не носил! Ну кроме мамы в детстве. Но это совсем другая история.

Придерживаюсь за его шею, чтобы не упасть. А он меня тащит в спальню, как охотник добычу. Да еще и не прерывает наш дикий поцелуй.

Едва добираемся до комнаты. Кажется, что-то опрокидываем по ходу. Стол или стул. Хорошо, что звуки глушит мягкое ковровое покрытие.

— Взял бы тебя прямо там, но ребенок у нас дома, — эти слова сводят с ума. Никита прикрывает дверь, чтобы никто не мешал, Кирилл спит, но мало ли… Мужчина делает шаг в сторону постели и путается в моем платье, которое волочится по полу. Не удерживает равновесие, летим на матрас.

Придавливает меня своим весом. Я кажусь маленькой по сравнению с ним. Как же давно я его ждала! Такого сильного, волевого… чтобы в берлогу унес и отлюбил как следует.

— Элечка… вкусная девочка, — проводит носом по моей шее, заставляя низ живота ответить приятным волнением.

— Хочешь меня съесть? — улыбаюсь ему в губы.

— Хочу тебя. Точка.

4

Широко распахиваю глаза, ловлю его обжигающий взгляд. Как приятно быть желанной, с ума сойти! Кажется, я сейчас ему готова отдать все. И не только тело.

Внизу живота уже непросто жар, там кипяток. Наверное, он чувствует, потому что ладони скользят вниз по талии, добираются до бедер. Мои руки тоже не скучают. Стаскиваю с него рубашку и хватаю за спину. Когтями впиваюсь в его кожу, себе руку царапаю заодно. Хочу знать, что это происходит не во сне. Только бы не проснуться. Ник рычит от моих ногтей.

— Эля… — трется об меня своим внушительным размером. Сомнений не остается, что на самом деле у него там… топорщится. Нас разделяют только тонкие трусики-бразильяно. И его брюки. Берет мою руку и кладет себе на ширинку. — Чувствуешь, что больше не могу ждать?

Краснею, но начинаю его гладить. Знакомиться заочно.

— Да что же ты какая… Невероятная! — опускается мне на грудь. Зубами сдвигает бюстгальтер, освобождая мою гордость.

Грудь уже налилась, соски каменные. Никита проводит языком по горошинкам и втягивает по очереди. Сжимаю его инструмент в порыве удовольствия. Он тихо ругается.

— Расстегни брюки, не могу больше. Я тебя так хочу, что сейчас ширинка лопнет, — шепчет, едва отрываясь от соска. Второй зажат в его пальцах. Мне дышать сложно, я сама себе уже не хозяйка.