Разлучница

Через пару минут тело Вики втаскивают на лодку. Влад, оттолкнув кинувшегося к ней матроса, приникает к ней сам, пытаясь уловить биение сердца. Волосы облепили мертвенно-бледное лицо Вики. Влад положил Вику животом на свое колено, так, чтобы голова свесилась вниз и сильно нажал на спину. Резко и быстро. Изо рта девушки выплеснулась вода.

— Давай, девочка, выплесни из себя всю эту гадость.

Ещё одно резкое нажатие — и вода выливается тонкой струйкой. Сердце слабенько, еле ощутимо, но бьётся. Только не вдыхает сама. Влад переворачивает девушку на спину, расстегивает пояс и дергает блузку так, что пуговицы отрываются, зажимает нос и с силой выдыхает в рот воздух. Мгновение ожидания — и снова то же самое.

Дыши же. Дыши! Показалось? Нет, выдыхает. Слабо, едва заметно, а затем начинает кашлять так, что из глаз льются слезы. Но дышит, дышит, слава Богу… Только взгляд еще расфокусированный, непонимающий, что всё-таки происходит. Влад сжимает Вику в объятиях, усаживая к себе на колени.

— Я чуть не потерял тебя!.. Как? Как это могло произойти… Господи, я так я испугался…

На палубе собралась толп зевак, охочих до бесплатных зрелищ и развлечений. Их в сторону расталкивает врач, спешащий с чемоданчиком, осматривает Вику и задаёт вопросы.

— Всё будет в порядке, — кивает он с облегчением, — вовремя успели. Вы герой, молодой человек!..

Кто-то приносит парочку одеял, Влад заворачивает своё сокровище в оба и подхватывает на руки, спускаясь по лестнице. Спешит пройти в каюту, чтобы уложить Вику, а следом тянутся родственники и знакомые. Все, но где же Карина? Влад нутром чувствует, что что-то здесь нечисто. Не могла Вика сама свалиться в воду… Влад садится на кровать, прижимая к себе Вику, гладит по мокрым волосам, целует в лоб. Её пальцы схватились за его мокрую рубашку мертвой хваткой. По Владу и Вике скользят заинтересованные, но осуждающие взгляды родственников, толпящихся в коридоре. Плевать. На всё и на всех плевать. Пусть глазеют с разинутыми ртами и слушают, если им так угодно.

— Вика, Вика, ты меня слышишь?

Утвердительный слабый кивок в ответ.

— Хватит, солнце моё… Слышишь меня? Я устал. Надоело бегать и притворяться. Я тебя теперь не отпущу. Никуда. В первый раз по дурости потерял, а сейчас — не хочу. Не буду. Плевать мне на всё, с тобой быть хочу. Не надо на меня так смотреть, как на сумасшедшего. Ты — моё всё, веришь?..

— Влад?.. — раздается потрясенный голос Карины. Добралась. Соизволила. Сука, что же ты там стоишь в дверях и не подходишь? Это же твоя сестра едва не утонула! А ты смотришь на неё, как на змею ядовитую.

— Влад… Что ты?.. Что я сейчас услышала?

Глава 21. Вика

Надоело бегать и притворяться. Я устал — твердят его губы. Я тоже устала. И во мне нет ни капли желания сопротивляться убежденности в его голосе. От меня самой мало что остается в этой бесполезной борьбе с сердцем, что стремится только к тебе. Только сказать об этом я ещё не могу. Губы немо сжаты и мне холодно до чёртиков. Но в то же время я не променяю ни на что другое вот этот сладко-горький миг признания. Слышу голос Карины. А вот и ты, моя маленькая сестрёнка. Мой личный родной Иуда и Брут в одном лице. Потрясена и шокирована услышанным? А каково было мне лететь прямиком в воду? Сучка. Я же оставила в покое тебя и твои грёзы о счастливой жизни, не стала вмешиваться в твою гнилую иллюзию счастья, основанную на лжи…

— Правду, Карина, — решительно произносит Влад. — Всё, что ты услышала — правда. От первого и до последнего слова. Я не стану изворачиваться. Во мне нет чувств к тебе. Мне нужна Вика.

— Дрянь, — шипит Карина, — как ты могла увести его от меня? Я же говорила с тобой об этом… Но тебе всегда и всего мало..! Ты — хищница, но Влад… Как ты мог? Мы же собирались пожениться… Я же…

Какой шикарный спектакль! Когда-нибудь, Карина, мы забудем нашу вражду, и ты пригласишь меня на премьеру твоей личной театральной постановки. Я приду с огромным букетом твоих любимых цветов и усядусь в первом ряду. Я буду восторгаться твоими талантами. Но сейчас не та ситуация. Сейчас я решаю прервать затянувшееся недоразумение. Меня опережает Влад.

— Я знаю, что ты хочешь сказать. И нет. Меня это не остановит. Ни один ребёнок, ни два…

Сзади кто-то возмущенно охает.

— Я не стану жениться на тебе только из-за твоей беременности. Я не хочу всю жизнь жалеть о браке и тихо ненавидеть нас обоих, а больше всего — себя. Я не отказываюсь от ребёнка и буду принимать участие в его жизни. Ни ты, ни он… Вы оба ни в чём не будете нуждаться. Но на брак с тобой я не пойду.

Я чувствую все взгляды, обращённую на нас троих. Потрясённо-сочувстственные — адресованы Карине, презрительно-гневные — мне и Владу. Довольно молчания. Я не стану говорить во всеуслышание, сестрёнка, что именно ты намеренно столкнула меня в воду. Но не позволю рисовать на месте меня образ разлучницы, не гнушающейся тем, что уводит жениха у беременной невесты.

— Скажи ему, Карина… Скажи сама или мне придётся это сделать.