Разгром

Представьте себе строительство промышленного гиганта. Строительства как такового ещё нет, но уже назначен директор, уже к месту строительства тянут железнодорожную ветку, уже сколачивают бараки и опутывают их колючей проволокой, уже брешут собачки и матерятся конвоиры. И не подумайте, что директору грядущего комбината легче живётся до начала его строительства. Как раз наоборот: забот у него втрое больше, так как ничего ещё не организовано.

Так и в Красной Армии. Приказ о формировании ряда дивизий отдан 19 августа 1939 года. Однако задолго до этого перспективных полковников наметили к выдвижению, освободили от старых обязанностей и обременили новыми. В марте, апреле, мае 1939 года они уже знали, что будут командирами дивизий, которых ещё нет. Они уже принимали людей, сколачивали штабы, возводили склады и хранилища, загружали их оружием, боеприпасами, обмундированием и обувью, продовольствием, проводили пробные призывы приписного состава и войсковые учения.

Для того чтобы разворачивать армию без предварительной подготовки, без нулевого цикла, надо было быть полным идиотом. А ведь товарищ Сталин не одну дивизию создавал… Премудрый и весьма серьёзный историк волен говорить и писать о Сталине всё, что угодно, только не надо Сталина считать дурнее себя.

Принимая это во внимание, согласимся, что нулевой цикл развёртывания был. Называя себя командиром дивизии, Николай Иванович Бирюков недалеко отклонился от истины, хотя никакой дивизии в марте ещё не было. Весной и летом 1939 года хлопот ему выпало по полной норме. Этот подготовительный цикл весьма близок к понятию территориальной дивизии: вроде бы дивизия есть, и вроде бы её нет. Дадут приказ, и она появится…

Приказ был отдан 19 августа.

5

Практика назначения командиров соединений и частей до того, как эти боевые единицы возникли, является общепринятой не только в армии, но и во флоте, не только у нас, но и в других странах.

Вот пример. 15 сентября 1954 года капитан-лейтенант Жильцов Лев Михайлович был назначен на должность старпома первой советской атомной подводной лодки К-3.

10 июня 1955 года капитан 2 ранга Осипенко Леонид Гаврилович был назначен командиром этой лодки.

24 сентября 1955 года — официальная церемония закладки корабля. (На этот счёт существуют разные данные. На мой взгляд, самыми точными являются сведения, которые опубликовал контр-адмирал Костев Георгий Георгиевич, опытный подводник, историк флота, профессор, член-корреспондент Академии военных наук).

9 августа 1957 года атомная подводная лодка К-3 спущена на воду.

3 июля 1958 года — начало ходовых испытаний.

17 декабря 1958 года подписан акт правительственной комиссии о приёмке К-3 с перечнем недостатков, которые предстояло устранить.

10 апреля 1959 года после устранения всех замеченных недостатков К-3 вступила в состав Северного флота.

Мораль: почти 4 года капитан 2 ранга Осипенко командовал атомной подводной лодкой, которой не было в составе флота. Он вступил в командование, когда никакой атомной подводной лодки вообще не было. Означает ли это, что он не был командиром?

Нет, не означает.

Командиром был. И стезя ему выпала тернистая. Служба — не мёд. Его служба Отечеству в эти долгие тяжкие годы была оценена по высшей шкале. Командиру вначале несуществующей, а затем (казалось бы) недействующей атомной подводной лодки было присвоено звание капитана 1 ранга. До этого командирам подводных лодок столь высокого воинского звания не присваивали.

23 июля 1959 года Указом Президиума Верховного Совета СССР капитану 1 ранга Осипенко Л. Г. присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 11083).

А капитан-лейтенант Жильцов, впоследствии контр-адмирал, Герой Советского Союза, более года был старпомом подводной лодки, которая существовала только на бумаге, потом три с половиной года строилась и испытывалась.

Принимая вышеизложенное во внимание, согласимся, что назначение полковника Бирюкова на должность командира 186-й стрелковой дивизии вовсе не означало, что такая дивизия уже существует.

Упоминание про XVIII съезд ВКП(б) в связи с новым назначением полковника Бирюкова многое проясняет. Материалы съезда надо читать. Их не перескажешь. Под бурные аплодисменты и животно-восторженный гогот зала с трибуны сыпались словно медяки из разбитой копилки, вот такие заявления: «Наша армия будет самой нападающей из когда-либо нападавших армий!», «Ураганом ворвётся Красная Армия во вражескую землю!», «Нет сил таких и в целом мире, чтоб нас остановить!»

Если мы готовимся защищать свою землю, то кто и зачем будет нас останавливать?

Прочитав стенограммы съезда, петербургский историк Александр Гогун подвёл итог:

«Речами и атмосферой этого съезда Сталин и его ближайшие соратники дали понять партии и стране: Советский Союз готовит большую войну».

И вовсе не случайных людей отбирали на тот съезд.