Разговоры в черноте при третьей луне (СИ)

- Ты не пожалеешь. Это всё, что ты хотела мне рассказать?

- Факты - все.

Боргес увидел, как Грайне на глазах ссутулилась и потускнела. Порыв прошёл, острая, яростная необходимость друг в друге стремительно таяла, скоро пронесётся ночь, и он уедет, и каждый уйдёт в свою жизнь. Он вдруг осознал: да, именно необходимость друг в друге, не только нужда Грайне посоветоваться в трудный момент... ему тоже было надо - быть нужным ей. Пусть и редко. Пусть так. Но теперь эта нужность друг другу исчерпывалась... и пришла горькая тоска. Он не ожидал, что так будет. Раньше бывало иначе, но ту же самую взаимную нужность он всегда ощущал как драгоценность, как будто ты несёшь полный до краёв стакан прозрачной родниковой воды и боишься пролить... Сейчас её было намного, неизмеримо больше, и она тоже заканчивалась. И от этого хотелось взвыть.

- И... чего же ты хочешь?

- Не знаю. Остроухий не смог их убить, но и решить проблему солеранне тоже не смог. Фактически он оставил решение другим поколениям: мол, вот информация, думайте сами, что делать. А делать придётся. Криокамеры устаревают, их можно заменить... но тела изнашиваются даже в них, и даже тела солеранне. Оставить их там - тоже означает убить, и каждый, кто знает и соглашается на это, присоединяет свой голос к тем, кто триста лет назад вынес им смертный приговор. Я - знаю. И я не хочу. Ты теперь тоже знаешь.

Боргес внешне оставался спокоен.

- Ты решила возложить на меня это знание? Заставить тоже знать и принимать решение - безразлично, действием или бездействием?

Грайне возмущённо выпрямилась.

- Ты за кого меня принимаешь?! Ты считаешь, что я такая же, как Рене?

Боргес поднял руку, и она замолчала.

- Нет, не считаю. Причём тут она? Помнится, мы договорились вопрос о ней не поднимать, так что не будем об этом.

Грайне пожала плечами, но возражать не стала.

- Хочешь, я скажу, что сейчас творится в руководстве космофлота? - спросил Боргес.

- Зачем?

- Они поняли, что их чуть было не втравили неподготовленными в войну с клингонами. С самым сильным космофлотом из окрестных планет. Они в растерянности. Они не хотят воевать. Они включили дипломатию.

- К чему всё это?

- К тому, что солеранне в свои времена тоже не хотели воевать. Они хотели просто жить. Они повели за собой в эту простую жизнь множество людей. Поэтому они смогли контролировать треть планеты. Поэтому народ был бы в ярости, узнав об их казни, и снёс бы тех, кто это сделал. Но не сложилось.

- К чему всё это?

- Если вернуть солеранне к жизни, мы все будем на одной стороне, к тому же, живыми они гораздо полезнее. Живыми - и свободными. Думаю, загнанный в угол Хан это достаточно доказал. Надеюсь, тебе удастся внушить это тем, кто отвечает за состояние криокамер.

- Мне?!

- Скажи, пожалуйста, ты давала подписку о неразглашении?

- Относительно чего?

- Относительно того, что было с "Разведчиком".

- Нет. Если бы дала, я бы сейчас с тобой не разговаривала.

Боргес помрачнел.

- Да. Ты бы либо молчала и улетела на "Разведчике", либо сошла на землю и была бы мертва. И это только подтверждает то, что я сказал. Руководство космофлота не хочет войны.

Грайне посмотрела на часы.

- Тебе скоро вылетать на работу. Ты даже успеешь поспать.

Боргес покрутил в пальцах бокал. У него ещё оставалась янтарная гадость, у Грайне не было ни капли.

- Постарайся быть убедительной. Как сейчас.

- Спасибо.

- Не за что.

- Нет, - Грайне встала. - Есть за что. Очень, очень есть за что.

***