Разговоры Пушкина

– Да ничего на ум нейдет, помоги, пожалуйста, – все уже подали, за мной остановка!

– Изволь!

И Пушкин так окончил начатое сочинение:

И изумленные народы
Не знают, что начать:
Ложиться спать
Или вставать?

Тотчас по окончании последней буквы сочинение было отдано учителю, потому что товарищ Пушкина, веря ему, не трудился даже прочитать написанного.

Можете себе представить, каков был хохот при чтении сочинения двух лицеистов.

«Анекдот о Пушкине». «Москвитянин» 1853, № 4, февраль, кн. 2: Смесь, стр. 107.

Не помню, он [С.Г. Чириков][18] или другой кто рассказывал ныне общеизвестный анекдот, что однажды профессор Кошанский[19] задал некоторым из своих учеников 1-го курса написать стихи на закат солнца. (Эти стихотворные опыты обыкновенно прочитывались в классе.) Кто-то начал свое стихотворение следующим образом:

Восстал на Западе блестящий сын природы…

Пушкин тотчас же вскочил с своего места и продолжал:

Не знают: спать иль встать смятенные народы.

Затем – взрыв смеха всего класса и самого профессора.

А.Н. Яхонтов. Воспоминания Царскосельского лицеиста 1832–1838. РС 1888, № 10, стр. 117.

1812 г., ноябрь

За обедом вдруг начал громко говорить, что Вольховский[20] г-на инспектора боится, и, видно, оттого, что боится потерять доброе свое имя, а мы, говорит, шалуны, его увещеваниям смеемся.

М.С. Пилецкий[21]. Из «Журнала о поведении воспитанников имп. Лицея за ноябрь 1812 г.». И.А. Шляпкин. К биографии А.С. Пушкина. СПб., 1899, стр. 17.

6 ноября

Пушкин 6-го числа в суждении своем об уроках сказал: «Признаюсь, что логики я, право, не понимаю, да и многие, даже лучшие меня, оной не знают, потому что логические силлогизмы весьма для меня невнятны».

М.С. Пилецкий. Из «Журнала о поведении воспитанников имп. Лицея за ноябрь 1812 г.». И.А. Шляпкин. К биографии А.С. Пушкина. СПб., 1899, стр. 17.

23 ноября

…Когда я у г-на Дельвига[22] в классе г-на профессора Гауеншильда[23] отнимал бранное на г-на инспектора сочинение, в то время г-н Пушкин с непристойною вспыльчивостью говорил мне громко: «Как вы смеете брать наши бумаги, – стало быть, и письма наши из ящика будете брать».

М.С. Пилецкий. Из «Журнала о поведении воспитанников имп. Лицея». И.А. Шляпкин, стр. 17–18.

1815–1817 гг.

Лицейский анекдот. Однажды император Александр, ходя по классам, спросил: «Кто здесь первый?» «Здесь нет, ваше императорское величество, первых; все вторые», – отвечал Пушкин.

С.П. Шевырев. Воспоминания о Пушкине. Майков, стр. 326.

Ср. у П. Б[артенева]. Несколько замечаний о Пушкине. РА 1899, III, стр. 615.

1817 г.

Дельвиг и Кюхельбекер[24] были частыми посетителями вечеров Энгельгардта[25], Пушкин очень редким; наконец, года за два до выпуска он и вовсе прекратил свои посещения, предпочитая им гулянье по саду, или чтение. Это огорчало Егора Антоновича, как хозяина и как воспитателя. Как-то во время рекреаций, когда Пушкин сидел у своего пульта, Энгельгардт подошел к нему и со свойственною, всегдашнею ласкою спросил Пушкина: за что он сердится? Юноша смутился и отвечал, что сердиться на директора не смеет, не имеет к тому причин и т. д. «Так вы не любите меня», – продолжал Энгельгардт, усаживаясь подле Пушкина, – и тут же, глубоко прочувствованным голосом, без всяких упреков, высказал юному поэту всю странность его отчуждения от общества, в котором он, по своим любезным качествам, может занимать одно из первых мест. Пушкин слушал со вниманием, хмуря брови, меняясь в лице; наконец, заплакал и кинулся на шею Энгельгардту.

– Я виноват в том, – сказал он, – что до сих пор не понимал и не умел ценить вас!..

К.А. Шторх по записи [П.П. Каратыгина]. РС 1879, № 6, стр. 379.

1818 г.

…Около 1818 г., в бытность поэта в Петербурге, одна славная тогда в столице ворожея сделала зловещее предсказание Пушкину, когда тот посетил ее с одним из своих приятелей. Глядя на их руки, колдунья предсказала обоим насильственную смерть.