Разговоры по душам

– Ну наконец-то, – выкрикнул кто-то из толпы, а Аркадий Борисович, извиняясь за задержку, поспешил к шаттлу.

Взлет производился в вертикальном положении, так что пришлось карабкаться из нижнего отсека к шестой сонной капсуле. Корабль хоть и старенький, на твердом топливе, с разгоночным модулем, но надежный. Тридцать посадочных мест, багажный отсек на полторы тонны, предусмотрено два режима полета, с погружением в сон и без погружения. Все, кто летел впервые, выбирали второй способ, и как только шаттл ложился на заданный курс, отстегивали ремни безопасности и парили в невесомости. К сожалению, по медпоказаниям Аркадию Борисовичу запретили полет без погружения в сон, так что, оставив камеру включенной, он уснул сном младенца еще до старта.

Выйдя из атмосферы, корабль сбросил ускорители и взял курс на спутник. Никаких происшествий, полет прошел штатно, а через восемнадцать часов полета в сонных модулях включился решим пробуждения.

– Божественный сон, – протирая глаза, сказал в камеру Цап. – Первое ощущение – в теле пропало чувство тяжести. Словно находишься в воде, только без сопротивления жидкости. Кажется, если резко встать, можно оторваться и врезаться в потолок шаттла. Но прикольно, мне нравится, – он зацепил камеру карабином. – По совету бывалых путешественников камеру надо закрепить жесткой сцепкой. Ее движки при низкой гравитации будут разгонять аппаратуру сильнее, магнитная сцепка может не выдержать.

Разгладив одежду, Аркадий Борисович выбрался из модуля. Размял спину и ноги, потряс руками и похрустел шеей.

– Ощущения потрясающие, словно и не было долгого сна. Никаких перегрузок организма, напротив заряд бодрости, и голова ясная как никогда. Так летать – одно удовольствие.

– Ну что, идем на выход? – прижав плотнее ингалятор, спросил он на камеру. – А то отправят назад на планету, выпускать-то не хотели. Интересно, а что если сонный модуль сломается, и ты проспишь посадку, что тогда? – рассуждал Цап. – Улетишь обратно, или пилоты тебя разбудят? – Аккуратно ступая по салону шаттла, он воодушевленно продолжал болтать. – Забавные ощущения, словно идешь по тонкому льду, сил в избытке, а притяжение отсутствует, кажется, один неловкий шаг, и набьешь шишку на лбу об потолок корабля. Да уж, адаптироваться к таким условиям в семьдесят два года – еще то развлечение, начинаешь понимать, почему запрещают полеты старикам.

Впрочем, умная одежда на ходу меняла настройки, адаптируясь к низкой гравитации, да и ингалятор работал безупречно, сглаживая сбои в организме. В тандеме эти гаджеты делали невозможное, и Цап это чувствовал – никаких нареканий к здоровью: голова была ясной, настроение отличным, и более того, ощущался прилив сил. В это трудно поверить, но Цап выглядел в разы лучше более молодых путешественников.

– Отец! – радостно закричал высокий юноша. – Круто выглядишь, дай я тебя обниму!

– Аккуратнее, а то улечу, – отреагировал Цап. – Ну, хватит, Артём, поставь меня на место. И так не чувствую своего веса. Как вы тут ходите?

– Сейчас, погоди, – он положил на металлическую платформу две тонкие стельки.

– Что это?

– Ставь на них ноги.

– Ого, это что, присоски?

– Нет, лучше, – улыбнулся Артём. – Электромагнитные стельки.

И действительно, в них было лучше, ноги словно прилипли к полу, но не намертво, небольшое усилие – и оторвал ботинок. Стельки создавали сцепление с металлическими элементами на поверхности города, возвращая привычное для землян чувство гравитации. Очень удобный гаджет для тех, кто впервые прилетел на спутник и боится ходить в полную силу.

– Друзья, познакомьтесь, это мой сын, – направив камеру на Артёма, заявил Цап. – Ему сейчас сорок три, и он, как вы знаете, тоже врач.

– Зачем ты снимаешь? – коротко стриженный брюнет с прямоугольным лицом и рыжей бородкой мгновенно покраснел от смущения. Конечно, он знал про увлечения отца, но, будучи застенчивым человеком, всегда робел в такие моменты. Сам же кареглазый улыбчивый мужчина так сильно походил на отца, что, когда камера взяла их лица в один кадр, показалось, это фотоколлаж одного человека с разницей в несколько десятилетий, если, конечно, сын сбреет бороду.

– Па, ну хватит снимать, – попросил Артём. – Идем лучше покажу мой модуль.

– Хорошо, только завершу стрим, – взяв в руки камеру, ответил отец.

– Ты что, онлайн?

– Нет, в записи, вечером скину на «Волдспик»,– архивируя все данные, ответил Цап-старший. – Минутку, не шуми, запишу концовку и пойдем, – попросил он, затем снял ингалятор для эффектного кадра и уверенно продолжил: – Итак, друзья, я это сделал! Воздух здесь сырой и спертый, света мало, постоянно что-то жужжит и пищит, такое себе путешествие, скажу откровенно, но тем не менее я счастлив, что прилетел на Луну.

– Спутник, – поправил его сын.

– Что, прости?

– Па, заканчивай, идем в модуль, тут радиация высокая.