Разговорчики в строю № 1

– Да хрен с ними, с ботинками этими, спишу как-нибудь, не впервой, у меня посильнее геморрой, завтра ревизия на вещевом складе и на складе ГСМ, будут остатки снимать, бензина не прёт пятьсот литров, и в наличии отсутствие двух полушубков. Когда Надька родила, я их в Сарканде на ящик армянского коньяка выменял. План такой: ты, сержант, сейчас седлаешь лошадь, скачешь на стык с соседней заставой, там тебя будет ждать УАЗик, возьмёшь полушубки, и – аллюр три креста обратно. К утру как раз будешь здесь, в 8.00 заступаешь, как и планировалось, дежурным. Начальник «как бы не в курсе», но опоздаешь – отмазываться будет сложно. Вечером поменяешься и отвезёшь полушубки обратно, жеребца возьмёшь командирского, он пошустрей твоего мерина. У соседей ревизия послезавтра, так что всё должно прокатить. Тебе, Сурик, посложнее будет задача. Сейчас нарастим шланг у противогаза старого образца, завтра полезешь в ёмкость с бензином, конец шланга выводим через отдушину наверх. Топлива там мало, тебе по щиколотку будет, поставим табуретку, на неё и залезешь. Ревизор сунет мерную рейку в горловину ёмкости, плеснёшь бензин из консервной банки на рейку в том месте, где я нарисую красную риску. Потом тебя опять запломбируем, минут через 10, когда я уведу проверяющего жрать водку с седлом барашка, тебя Аллюр выковыряет оттуда. Просьба в ёмкости не курить, и спичками не светить, люк с насосом отвинтим, света будет достаточно, чтобы увидеть щуп. Сейчас пойдём потренируемся, табуретку спустим и попробуешь, как дышится, а то придётся «двухсотый» груз к тебе в Березники отправлять.

И ещё, с собой обычный штатный противогаз возьми, на всякий пожарный.

За успешную операцию получите два зимних камуфляжных комплекта, и я лично отправлю их посылками каждому на родину, прямо на днях.

Ну, всё, по коням так по коням. До соседней заставы по прямой – 55 километров. До стыка участков примерно 30 вёрст, и всё тропой. Там потом дорога грунтовая начинается, где я должен встретиться с гонцом. Благо, лунная ночь, почти всю дорогу шёл рысью, а где и шагом, отдыхая, чувствуя, что укладываюсь по времени. В общем, я успешно навьючился двумя армейскими «дублёнками», и к семи часам уже был на заставе, икроножные мышцы забиты, но терпимо, 60 километров рысью – солидный рейд.

Утром спрашиваю Сурка, как прошла тренировка. Кошмар, говорит, затея идиотская, как сам Арбеков. Цистерна на 5 кубов жидкости, сплюснутая как мыльница, в таких топливо и перевозят на ЗИЛах. Ёмкость вкопана вровень с грунтом, залезаешь туда, как в могилу. Сидишь там на табурете, скорчившись, тьма кромешная, глаза режет даже в противогазе, но дыхательная приспособа вроде функционирует. Отдушина представляет собой обрезок трубы, выходящей наружу и сверху защищённой съёмной конусообразной конструкцией, чтобы дождь или снег не сыпался в трубу, по диаметру как раз как противогазный шланг.

Ты, говорит, только долго не тяни, распечатывай меня быстрее, а то ведь заору, насрать на прапора вместе с его недостачами и камуфляжами. Да и не из-за этого я подписался на эту фигню, сколько раз меня Арбеков ловил в нарядах, то спящего в бане, то накуривающегося на вышке, и ни разу не вложил никому.

Часов в 10 приехали дармоеды. Толстый, как Черчилль, зампотыл отряда и с ним старлей с бухгалтерской рожей в очках на минус восемь с дерматиновым чемоданчиком. Я встретил машину, доложился. Начальник наш тут пришёл, спрашивает, какие планы. Сначала ГСМ, потом все остальное.

Пока они пошли в канцелярию, мы с Арбековым открутили гайки на люке, запустили туда нашего низкооктанового ихтиандра Сурика. В трубу крикнули: «Готов?» «Бу-бу-бу», пробубнил чего-то явно не из Чехова Сурок. Ну и славненько, замуровали, перекрестясь.

Моё место в дежурке, и самого процесса замера я не видел. Рассказывал Олег, водила «Шишиги» (ГАЗ-66).

Этот очкастый ревизор сходу сдёргивает зонтик на отдушине и начинает пихать туда щуп, нахрена, говорит, люк откручивать, и здесь хорошо лезет.

Из трубы раздаётся какой-то «Гук-Гук-Гук». Арбеков, побелев как брынза, кричит: не надо! И вырывает рейку у проверяльщика. «Ты чего делаешь! У меня там ситечко, то есть эта, сеточка, чтоб мусор не падал». Открутили по-быстрому горловину, Арбеков сам, не торопясь, засунул туда щуп, вытащив, обтёр ветошью как полагается, опустил снова, завёл разговор не в тему про погоду чего-то, в общем, вытащил, записали в остаточную ведомость уровень, запломбировали и ушли. Дальше я опять принимал участие. Сорвал проволоку с пломбой, открутил барашки, гайки, сунул руку, слава Богу, живой Сурков, ухватился, вытянул я его, до нитки мокрого в бензине.

Матерясь и очень быстро раздеваясь, он рассказал про свои ощущения.

Сижу, притаился. Наверху, слышу, разговаривают. Вдруг как шарахнет меня чего-то сверху, я, говорит, с табурета и рухнул плашмя, благо неглубоко, противогаз висеть остался. Жить охота, не дыша, встал, натянул его обратно. Вроде дышится. Потом всё по плану. Только метки не видно, темновато. Плеснул примерно на глазок на палку эту, вот и всё. Вот так и закончилась эта афера.