Разговорчики в строю № 3. Лучшее за 5 лет.

В общем, провалялся я в госпитале два месяца. В Афган меня уже отправлять не стали, дали отпуск при части и отправили по месту прохождения. А при выписке доктор сказал:

– Ну, старлей, считай, второй раз родился. Ходил ты по самому краю, но – вытянули, и почти без последствий. И запомни: если жить и летать хочешь, никакого спиртного. Пей чай из своего термоса, соблюдай диету и не волнуйся.

Так что я, как видишь, указания врачей соблюдаю строго. Только вот как бы ещё так жить научиться, чтобы не волноваться?

Вернулся я в гарнизон, а квартира пустая. Ушла Люсиндра, и вещи свои забрала. Очень она внимательно и аккуратно к делу подошла, ни одной своей мелочи не забыла. У меня сначала такое ощущение было, что квартиру обворовали, потом прошло, конечно.

Первое время я ничего не делал – просто лежал целыми днями, в потолок смотрел, телевизор не включал, книг не читал. Тебе этого не понять, как можно от людей устать. Ведь сначала Афган был, где друг у друга на головах жили, потом палата больничная… А здесь – ты один, и, главное, тишина. Вот по тишине я больше всего стосковался за эти месяцы. В лесу ещё хорошо было, там в одном месте старая вырубка под ЛЭП молодыми ёлками заросла, земляники там было…

И вот как-то утром сижу дома, и вдруг посыльный прибегает: «Товарищ старший лейтенант, вас в штаб вызывают!»

В кабинете замполита сидит какой-то незнакомый полковник.

– Товарищ старший лейтенант, вот тут один гм… документ поступил, ознакомьтесь.

Начинаю читать, и сначала ничего не понимаю. Потом на подпись глянул: ба-а-а, да это же моя Люсиндра постаралась! На двух листах, мелким почерком. Ну, там много чего было, я всё не запомнил. Но было там, например, такое. Дескать, я трус, и в Афгане специально гепатитом себя заразил, чтобы не воевать, а замполит наш, Ахмят Ильясович, меня прикрывал. А уйти ей от меня пришлось, потому что я импотент, и вообще жить со мной было нельзя, потому что я ей денег не давал, а работу она найти не могла…

Полковник дождался, пока я всё это прочитал, и спрашивает:

– Что можете сказать по поводу того, что вы прочитали?

– В сущности, – говорю, – ничего, товарищ полковник.

– Как ничего?!

– А так. Что я себя гепатитом не заражал, доказать не могу, а то, что я не импотент, доказывать не хочу, тем более, в штабе. Остальное всё в том же роде.

– Понятно, – говорит полковник, – вы свободны, а мы будем думать.

Больше я этого полковника ни разу не видел, кстати, до сих пор не знаю, кто он такой, но подумал он хорошо, крепко. После этого разговора служба у меня совсем странная пошла. На должность не ставят, летать не дают, и не говорят почему. И никто со мной разговаривать не хочет. Командир занят все время, замполит только плечами пожимает. И так полтора месяца.

А потом вдруг вручают мне выписку из приказа: «Назначить на должность офицера боевого управления», и – к вам. Кадровики всё сделали грамотно: при назначении с повышением согласия спрашивать не надо, вот они и не спросили. Командир, видно, всё с самого начала знал, но ждал, пока бумаги обернутся. Ну, вот, там я квартиру сдал, вещи, что смог, продал, остальное просто оставил, и в общагу, пока здесь жилье освободится. А когда оно освободится? Хорошо ещё вот с тобой в одну комнату попал…

И должность эта… – тут Николай впервые повысил голос, – не могу я! Понимаешь? Ну не могу! И боюсь! Один раз уже опасное сближение было, боюсь, столкну кого-нибудь. Они мне на разборе знаешь что сказали? Что я в уме теорему синусов неправильно решил, или косинусов, не помню…

– А ты к нашему командиру не ходил? – спросил я.

– Ходил… Только меня здесь никто не знает. Командир сразу личное дело моё взял, полистал и даже слушать не стал, говорит: «Идите, служите!» Видно, понаписали там, постарались на совесть…

– Что же ты решил?

– Завтра в гарнизон приезжает новый Командующий, знакомиться с полком. Он будет личный состав опрашивать, и я ему подам рапорт, чтобы на лётную вернули!

– А сможешь? К Командующему так просто не подпустят…

– Смогу! У меня другого выхода нет. Что скажешь?

– Что ж тебе сказать? Был бы верующим, сказал: «С богом!», а так просто удачи пожелаю… Ты всё правильно решил…

***

Как Николай подавал рапорт, я не видел – наш батальон стоял далеко на левом фланге. В общежитие он вернулся поздно вечером.

– Ну, как? Подал рапорт?

– Подал, подал, – устало улыбнулся Николай.

– И что?

– Да как тебе сказать… После построения прибежал какой-то подполковник, велел в штабе ждать. Прождал я часов до шести, потом вызвали. Командующий спрашивает: «Почему отстранили от лётной работы?». Командир полка с замполитом переглянулись, командир и говорит:

– Товарищ командующий, он после гепатита, есть сомнения, что летать сможет.

– Подготовить документы, завтра направить в ЦНИИАГ![81] Если врачи дадут добро, к полётам допустить!

Так что, завтра с утра еду…