Разговор двух солдат

Михаил Андреев Разговор двух солдат

глава

I

. начало

2134 год. Декабрьская зима. Темнело, время уже ближе к полуночи. Снег падал маленькими лепестками спокойно и ненавязчиво на головы двух еще совсем молодых солдат стран нового мира. Все политические и экономические границы давно размыты, Землю охватила непрерывная волна человеческой жестокости, которая начиналась из чисто меркантильных целей глав когда-то существовавших государств. Два молодых солдата были хорошо знакомы и проверили свою дружбу годами службы.

Первый из них, Бредо, обладал хладнокровным и жестоким нравом в военном деле, благодаря которому до сих пор мог дышать морозным воздухом. Ему едва ли исполнилось двадцать семь, лицо было изрезано шрамами вдоль и поперек, но огонек в глазах выдавал в нем мальчишку-озорника, который любил пошутить со смертью. Его непослушные волосы были темнее ночи, он постоянно зачесывал их назад, благодаря чему его голова была похожа на дикобраза с острыми, торчащими шипами. Глаза, полные боли от постоянных утрат своих боевых товарищей, обладали зеленым отблеском, которые в пылу боя мерцали как огни нападающего зверя. Лицо было худым, щетинистым, впалые скулы напоминали крутые склоны опасной горы. Закуривая очередную сигарету он любил задавать себе один и тот же вопрос – «Зачем я до сих пор живу?» Не найдя ответа, он снова погружался в воспоминания прошлой счастливой жизни, когда он мог обладать свободой, так хорошо присущей его натуре.

Второй, Давид, был более живым, он радовался любой мелочи и мог даже в самых сложных ситуациях не терять энтузиазм, его активность и желание жить позволили ему дотянуть до этого скверного дня. Ему совсем недавно исполнилось двадцать пять, он обладал красивыми, яркими чертами лица. Глядя на его улыбку порой представляешь сколько девиц за ним могло бегать в когда-то мирном счастливом мире, но сейчас его красота едва ли могла пригодиться на поле боя. Находясь в отряде, Давид был лидером и боевым духом людей, он не позволял сдаваться отстающим, поощрял преуспевающих бойцов и обладал удивительным даром убеждения, который позволял ему выбираться из многих неприятных ситуаций. Лицо его было средним, щеки слегка впалые, щетина мягкая, не густая, широкий волевой подбородок выделялся на его добродушном лице, как бы предостерегая, что в случае чего этот парень готов к решительным действиям. В его идеалистичном сознании до сих пор теплилась мысль о том, что еще возможно вернуть мир к его привычному состоянию, он был упрям даже на руинах забытой цивилизации.

Два товарища сидели в наспех вырытом окопе, в нескольких километрах от военной базы противника. Весь их отряд был уничтожен в последние две недели долгих странствий по вражеской территории. Они остались одни, обессилев от долгих боев и пеших путешествий.

– Провианта едва ли хватит на пару дней. Холодные ночи не менее серьезная проблема. – озвучил печальный факт Давид.

–Да…, видимо здесь нас ждет конец пути, может это и к лучшему, меня так задолбала эта кровавая дорога – сказал устало Бредо.

Давид сидел тихо, внимание его привлекли появляющиеся звезды, которые оставались неизменны даже в такое тяжелое время.

«Хотел бы я летать среди галактик и познавать новый мир, ведь люди были так близки к научному прорыву, но все было разрушено бесконечными спорами» – с горестью думал Давид.

Они сидели неподвижно, в пустом оцепенении пытаясь сохранять тепло тела, но холодный ветер давал о себе знать, гуляя по грязной от пыли и пота коже боевых товарищей.

–Надо бы разжечь костёр, глядишь в сумке осталось еще что подходящее. – постукивая от дрожи зубами медленно произнес Бредо.

Давид раскрыл зашнурованную сумку, засунул в нее руку и нащупал пару палок и каких-то тряпок. – Сгодится. – сказал Давид, скривив рот в неприятной гримасе от безысходного положения.

Он начал складывать небольшой костёр из круглых палок, которые когда-то могли служить ножками стола или стула, затем подложил кучку рваных тряпок внутрь только что созданной конструкции.

Тем временем Бредо пошарил по карманам своей куртки и достал коробок довоенных спичек, которые обычно использовал для закуривания сигарет. На коробке было изображено восходящее солнце – когда-то символ объединенного мира и процветания. Он раскрыл коробок и достал деревянную спичку, чиркнул об тёрку коробка спичкой и она зажглась.

Подойдя к костру, он аккуратно сунул спичку внутрь будущего костра, в то место, где были скомканы рваные тряпки, поджог край тряпки и через минуту огонь заполонил созданный шалаш из палок.

Два товарища постелили рядом с костром оставшиеся тряпки и полулёжа облокотились на землю с разных сторон костра.