Раздевайся, тебе понравится!

Сама виновница моего предынфарктного состояния сидела на большом кресле и бултыхала ножками в бурлящей ванне для педикюра. На голове — высокий тюрбан, на теле — розовый халатик, на низком столике — ее любимые десерты и пиалы с чаем.

— Вы что… не… не…

Блять, меня стыдом проняло до самых кишок.

— Уходи, я не желаю тебя видеть! — задрала носик Арина.

Я спрятал пистолет за ремень джинсов, подошел к Арине и бухнулся на колени.

— Каюсь, виноват. Не доглядел кое в чем! Но клянусь…

Арина топнула ногой по воде, в рот полетели брызги ароматной воды с пузырьками. Сплюнув в сторону радужную пену, я обнял стройные ножки и поцеловал круглые коленочки по очереди. Клянусь, даже вид ее коленей меня возбуждал до безобразия сильно.

— Моя!

Арина собралась возмутиться.

— Цыц! — приказал, поднявшись с колен. — У меня есть доказательства! — продемонстрировал телефон. — Видеозапись. Не монтаж. Там Виктория во всем сознается. Она нарочно тебе наплела, а ты… Ты ей поверила! — завершил обвиняющим тоном. — Как ты могла?! Я же для тебя все, что угодно… Все, а ты тут педикюришься, нах, еще и трубки не поднимаешь!

Я услышал шлепанье босых ног по полу.

— Чего стоишь, кретин? — шикнул Якуб. — Двигай отсюда! Им не до нас…

— С вами я еще побеседую! — бросил братьям, даже не посмотрев в их сторону.

— Игнат…

— Молчать, женщина! — рыкнул. — Сначала сюда смотри и слушай!

Я с большим трудом потыкал по сенсору, загрузив нужную запись, сделал звук погромче.

— Убедилась? — спросил сухо. — Это не монтаж. Вэ просто решила нагадить хотя бы так, а ты… повелась!

— А что мне нужно было делать?! У этой дуры черт знает что на уме, если она проникла в наш дом обманом. Драться с ней, что ли?! Вот уж нет! Ни за что не стану пачкаться об эту дурищу и подвергать опасности себя и… — прикусила язык. — Неважно, в общем.

— Неважно?! Да ты охренела! Я твою беременность жду больше всего на свете, мечтаю о карапузе, а ты… — начал задыхаться.

— Откуда ты знаешь про беременность? — стушевалась Арина.

— Оттуда! — огрызнулся. — Я считать умею и твоя задержка красноречивее всяких слов! Длительная.

— Ох, — тихо выдохнула Арина. — Сюрприза не получилось.

— Очень получился. Педикюришься здесь, царица! Слава богу, что педикюришься, а не трах… — перехватил слова, самому стыдно стал, что подумал, будто Арину в тройничок могли затянуть похабники.

— Вот-вот! — торжествующе посмотрела на меня Арина. — Сам фигню обо мне выдумал, бесстыжий!

Я замер, дыша как разъяренный дракон. Грудная клетка вздымалась и опускалась, напряжение спадало медленно, но верно. Через минуту стрельбы взглядами согласился нехотя:

— Бесстыжий. Домой едешь? — добавил мирно.

— У меня есть выбор? — спросила обиженным тоном.

— Есть, конечно. Можешь нахрен меня послать и здесь остаться. Но тогда и я здесь останусь! — подкатил кресло, разулся и опустил ноги в ванночку. — Подвинься.

— Игнат, эта ванночка не предназначена для таких огромных мужских волосатых ног!

— Приятно, — пошевелил пальцами под булькающие пузырьки, прикрыл глаза. — Ну? — спросил строгим тоном.

— Что «ну»?

— Кого ждешь. Мальчика или девочку?

— Срок еще маленький. И вообще, возможно, сразу двух.

— Что?! — подпрыгнул, забрызгал Арину водой. — Что ты сейчас сказала?!

— У меня двойня будет! Ааааай! Ты меня задушишь, тиран! Сатрап! Бизон! — добавила свое любимое.

— Называй меня как хочешь! — начал зацеловывать свою ненаглядную жену, не позволяя ей выскользнуть их крепкой хватки.

— Игнат! — взмолилась она.

Встряхнув ее легонько, я обхватил лицо Арины ладонями и внимательно посмотрел в светлые глаза.

— Люблю тебя. Больше жизни люблю. Слышишь? — голос звучал надтреснуто. — Сомневаться не смей. Отгораживаться от меня молчанием — тоже. А убегать молча… — понизил голос. — В особенности! Лучше бы позвонила и обматерила, чем так!

— Да ты пьяный! — удивилась Арина. — В зюзю!

— Нет. В дым, в хламину… Как подумал, что ты из-за обиды могла мне в отместку изменить, жить перехотелось. Был готов убить друга.

— А меня? — тихо спросила.

— Тебя? Отшлепать! Но осторожно. Потом запереть и не оставить ни одного шанса для побега и заставить полюбить меня снова! — рявкнул.

— Сурово. Ты… бизон глупый! Я тебя люблю! Изменять тебе и в мыслях не было! — расплакалась.

У меня самого в глазах защипало, как от сильного ветра.

— Чего ты ревешь, дурочка?

— Сам дурак. Пьяный!

— Дурак! — вздохнул, опустив голову на колени Арине, обнял. — Все бросил, к тебе прилетел, как только смог.

— Еще бы ты не бросил! — произнесла, шмыгая носом.

— Это не про меня. Знаешь же! — поцеловал сладко-пахнущую коленку. — Двое, да? Точно?

— Да. У меня даже снимок есть!

— Покажешь? — отвесил еще один осторожный поцелуй. — Хочу поцеловать тебя. Туда… — посмотрел потемневшим взглядом.

Арина заерзала.

— Вот еще! — пробормотала смущенно. — Мы в гостях. Веди себя прилично! Вернее, я в гостях, а тебя не звали.

— Я могу этих двух лбов выставить! И заняться горячей благодарностью.