Разделяй и властвуй: Жребий брошен.

Центурион стоял, опершись на щит. Его голова была опущена на грудь, а дыхание с хрипом вырывалось из груди. Рана на голове вновь открылась, и кровь теплыми каплями падала на пыльную броню. Остатки центурии помогали раненым, осматривали мертвых или в изнеможении лежали на песке. Квинт пересчитал своих людей и с горечью подумал, что из сорока шести солдат, вышедших на поиски пропавшего патруля, в живых осталось лишь двадцать один, половина из них была ранена. Надеятся на то, что кто-то из патруля выжил не приходилось. Что самое удивительное, солдат, в начале боя выбежавший из строя, остался в живых, отделавшись лишь легкими ушибами и царапинами.

К Квинту приблизился всадник в сверкающих доспехах и, спешившись, подошел к нему.

– Вижу, центурион, вам пришлось несладко, повезло, что бой был рядом с фортом. Там как раз находился отряд тяжелой кавалерии. Нечасто встретишь подобное подразделение на южной границе.

– Да, если можно считать то, что вы видите вокруг себя везением, – все перед глазами Квинта расплывалась, и человек перед ним был не более, чем мутным образом. Голова закружилась, и он тяжело осел на песок.

– Эй, похоже, тебе сильно досталось, – всадник наклонился к Квинту и помог снять шлем. Сквозь пелену перед глазами удалось рассмотреть отличительные знаки военного трибуна двенадцатого легиона.

– Боги! Квинт!? Неужели это ты!? Как я рад, что все-таки решил участвовать в спасении гибнущей центурии!

Квинт поднял взгляд, попытавшись рассмотреть человека перед ним, но зрение отказывалось фокусироваться, заволакивая все вокруг туманной дымкой.

– Мы знакомы?

– Ну конечно! Это же я – Кай, Кай Алфий. Мы вместе служили в легионе твоего отца.

– Кай, что ты делаешь на южной границе?

– Это долгая история, дружище. Вставай, надо доставить тебя к врачу.

Кай помог Квинту подняться и усадил его на лошадь позади себя. Центурион чувствовал, что сознание вот-вот покинет его, и оставалось лишь что есть силы держаться в седле.

Свет для Квинта померк, не успела лошадь сделать и дюжины шагов.

Палатка командира легиона, совсем юный Квинт и еще живой отец. Во сне легат, как обычно, наставлял своего сына, готовя юношу к суровым испытаниям, что приготовило для него будущее.

– Сын, священный долг нашего рода – служить Республике и карать ее врагов. Запомни, враги – это не только соседи и варвары, устраивающие набеги. Враги бывают и внутри Республики, они, словно паразиты, грызут ее изнутри, пьют ее кровь. Они опаснее прочих так, как до последнего момента ты не знаешь, кто из людей, выступающих перед толпой на форуме, сжимает кинжал за спиной…

Квинту снилась его мать. Он не помнил ее лица, не помнил ее голоса, но слова колыбельной и нежное ощущение присутствия любящей матери, не оставляли сомнений. Она умерла, когда маленькому Квинту было два года.

Центурион очнулся, поняв, что лежит на койке.

«Похоже, я все-таки удержался на лошади», – с удовлетворением подумал Квинт.

Приподнявшись на локте, он увидел вокруг еще кровати и людей на них. Часть солдат были из его центурии, других он не знал. Квинт попытался ощупать свою голову, но рука наткнулась на влажную ткань – левый глаз и половину лица покрывала повязка.

– Очнулся? Вот и отлично. Ты потерял много крови и упал с лошади во время пути в форт. Рад, что ты остался жив, – напротив кровати сидел Кай, теперь Квинт узнал его.

Друг мало изменился с момента их последней встречи. У него были все такие же светлые волосы, как много лет назад, и орлиный нос, в юности служивший поводом для подколок. О прошедших годах можно было узнать лишь по глазам. Во время их службы – ярко голубые, а сейчас потускневшие. Они, словно померкли от вида смерти, крови и боли.

– Что с моими людьми? – Квинт не узнал своего голоса. Хриплый и надсадный он больше подходил дряхлому старцу, чем молодому мужчине.

– Все кто остался жив – здесь. Если бы ты не вывел центурию к соседнему форту, вас бы всех перебили. Не представляю, как тебе удалось сделать это в такую бурю.

– Я хотел вернуться моему форту, а когда буря утихла думал, что мы вовсе оказались глубоко в пустыне. Случайность…

– Нет, не случайность, Боги благоволят тебе сегодня. Ты раскрыл крупные силы пустынников, готовящие набег на нашу территорию. Благодаря тебе сотни мирных граждан осталось в живых.

– Да, но мы заплатили цену, – Квинт вспомнил, что из его центурии, насчитывавшей девяносто три человека, в живых осталось лишь двадцать четыре, и неизвестно, сколько еще умрет от ран в ближайшие дни.