Разбуди меня вчера

Лицом к лицу, дыша одним воздухом, глаза в глаза.

Одна моя нога находилась между его ног, вторая покоилась на бёдрах, и Ридж неспешно подушечкой пальца рисовал узоры по коже, которая продолжала покрываться мурашками от его прикосновений.

– Кто находится между живыми, тому еще есть надежда. Так как и псу живому лучше, нежели мертвому льву, – прошептала, кончиком пальца обводя чёрные буквы его татуировки. – Что для тебя это значит?

– Ты запомнила? – спокойно отреагировал Ридж.

– Из Библии. Как-то само собой запомнилось.

– Или записала где-то?

– На короче мозга.

– Оуч, Барби есть мозг? Эй! Да ладно, я пошутил! Просто пошутил! – Ридж перехватил мои в шутку сжатые кулаки, завёл мне за спину и, притянув к себе, нежно поцеловал. – Прости, ничего не могу с собой поделать, – улыбаясь, прошептал мне в губы, – дразнить тебя уже стало частью моей жизни.

– Будешь продолжать, и моя нога станет частью твоей задницы, – гаденько ухмыльнулась, и Дэнди рассмеялся. Затем вновь поцеловал меня в губы, зарылся носом в изгиб шеи и шумно вдохнул.

– Так что она значит? – рисуя кончиками пальцев круги по его спине, я была полностью обезоружена ощущениями тепла и спокойствия, которых мне так давно не хватало. – Твоя татуировка. Что-то особенное?

Новый вздох Риджа теплом разлился по коже, и он встретился со мной глазами:

– Иногда мне хотелось быть этим мёртвым львом.

И Дэнди не нужно было говорить, о каком моменте из своего прошлого он говорит. В его прошлом было много… очень много таких моментов. Прикрыть уродливый шрам на теле оставленный родным отцом, стало вечным напоминанием о том, что он всё ещё жив, всё ещё дышит, несмотря на то, что стал похож на побитого жизнью пса, – возможно, всё это время делало Риджа сильнее.

– Живой пёс ещё может исправить что– то в своей жизни, а мёртвый лев, хоть и царь зверей, да уже ничего ни почувствовать, ни исправить не может, – подтвердил он мои мысли. – Так и живой человек имеет преимущество пред мёртвым, ведь у него всё ещё есть надежда. У мёртвых же её нет.

– Когда ты мне скажешь? – пристально глядела ему в глаза.

– Скажу о чём?

– Ты знаешь о чём. Что тебя держит? Расскажи мне, Ридж, я должна это знать. Что с тобой происходит? Ведь есть что-то… что-то, что ты не хочешь мне говорить. Почему? – Невесело усмехнулась. – Боишься, что после того, что со мной ежедневно происходит, что-то способно шокировать меня ещё больше?.. Просто скажи, я должна это знать.

– Ты ничего не должна, тем более мне.

– Не должна… но я хочу это знать. Что с тобой не так? Прошу… расскажи мне.

– Расскажу. Обещаю. Как только всё закончится.

Выдержала паузу, пытаясь понять, насколько он честен. Правда расскажет, или всего лишь пытается утешить?

– Что же с тобой не так? – слабо покачала головой.

– Не так? – усмехнувшись, изобразил удивление Дэнди. – Я думал, тебе понравилось. Трижды.

– А я ведь совсем не шучу.

– С такими вещами вообще не шутят, – проницательно заметил Ридж, и я не сдержала улыбку.

– Твои волосы выглядят так аппетитно, что мне хочется спагетти, – в своём излюбленном стиле ухмыльнулся он.

– Зато твои всякий аппетит отбивают, – улыбнулась, и Ридж вновь поцеловал меня.

– И что дальше? – спросила, устроившись у него на груди.

– Дальше? – зевнул Дэнди. – А дальше нас ждёт марафон, Джес.

Приподняла голову:

– В каком смысле?

– В прямом. Не думаю, что сейчас есть смысл возвращаться в Зеркало, ты можешь только усложнить ситуацию, сыграть себе во вред. Теперь твоя гонка переносится в реальность.

– Хочешь сказать…

– А как иначе? Ты ведь хочешь положить конец этому кошмару?.. Значит, нужно делать свой ход, пока твоя копия не успела уничтожить твои фигуры.

Я хмурилась всё больше:

– Но это значит, что мне придётся отвернуть от себя всех людей. Сделать что-то плохое, или наговорить гадостей, чтобы их отношение ко мне изменилось…

– Верно, – с понимаем, вздохнул Ридж. – Придётся делать выбор, Джесмин. Ведь если ты этого не сделаешь, эти люди навсегда уйдут из твоей жизни. И кто знает… что будет потом… с тобой. Если ты проиграешь.

– А где гарантии, что всё станет, как прежде, если выиграю?

– Нет никаких гарантий, – грудь Риджа приподнялась от нового тяжёлого вздоха, – как и нет никаких правил, призов, да и вообще… здравости в этой игре. Полный хаос. Прям, как в твоей голове. Всё, что мы знаем – необходимость изменить отношение людей к твоей личности, иначе… ты их лишишься.

– Я в любом случае их лишусь. Разница не большая: будут они меня ненавидеть, или же просто уйдут из моей жизни.

– А что если одержишь победу, и всё станет таким, как раньше?.. Что если все вернутся?

– И у меня есть только один способ это проверить, верно?

– Нет. Не у тебя, – с нежной улыбкой поправил Ридж. – У нас, Джес, есть только один способ это проверить. Дойти до конца. И выиграть партию у этого ржавого робота.

***

До Эшли полдня добираться, поэтому оставив её второй на очереди, несколькими часами позже мы с Риджем уже стояли на пороге закусочной, из которой меня недавно выперли, не рассчитав за последний месяц, так что желания встречаться с её владельцем не было никакого!