Разбуди меня вчера

      «А разве не подло было с твоей стороны подбрасывать ей эту фигуру»? – обвинительно поинтересовался Вершитель глядя в книгу судьбы, где пластиковая копия смертного, была с такой силой сжата в кулаке девушки.

      «О, - усмехнулся собеседник, – ты об этом? Я чувствовал себя таким безучастливым»…

      «Не имел права»! – стальным тоном отозвался Вершитель.

      «Эта фигурка уже была там. А я всего-то помог её найти, - довольный собой отозвался собеседник. – Они и без моего скромного вмешательства встретились бы. И ты знаешь это, друг мой. Их связь слишком крепка».

      «Всего-то одна излишне упрямая нить. Никакого интереса», - легкомысленно отозвался Вершитель, наблюдая, как красная нить парит над книгами судеб.

      «Нить, которую даже ты не в силах разрушить. Она слишком прочна».

      «Я? Возможно. Но с какой бы силой они не стремились друг к другу, сама смерть вскоре разрушит их связь. Судьба этого упрямого смертного давно предрешена. И я не имею к ней никакoго отношения. Джесмин не сумела даровать ему лучшую жизнь. Я предупреждал её, но она… хотела получить всё. Она получила. Οна была счастлива. Теперь же она всего лишится».

      «И ты отберёшь у неё последнее счастье»?

      «Счастья на всех не наберёшься», – вздохнул Вершитель, наблюдая, за густым туманом на страницах книги, с очертаниями этих глупых смертных.

      «Если бы я знал, что такое жалость, непременно пожалел бы их», - вздохнул в ответ собеседник.

      «Если бы ты знал, что такое жалость, то не работал бы здесь».

      «Тоже верно. Но что ты собираешься с ними делать? Может… пора oтпустить их души? Судьба для них напиcана, а дальше пусть вершат её сами. Даже если времени осталось так мало отдай им его. Мы всего лишь декораторы, позволь же им самим решать, что делать с чувствами. Как быть и как поступать».

      «Я Вершитель, - с нажимом напомнил он собеседнику. – С чего бы мне проявлять такую милость к простым смертным оказавшимся вне контроля»?

      «Но ни это ли ты и находишь интересным, друг мой»?

      «Возможно. Но мне надоела эта игра. И у меня не так многo свободного времени, чтобы снова переписывать судьбы этих упрямцев».

      «Тогда отпусти их».

      Вершитель задумался, не сводя взгляда с туманного изображения смертной:

      «Когда он уйдёт, она будет очень страдать. И я честно пытался предостеречь её от этого. Но они отказываются забывать. Глупцы»!

      «Если бы не знал тебя, - усмехнулся собеседник, – решил бы, что эта смертная тебе сильно не безразлична. Ты привязался к ней, признайся»?

      «Привязанность?.. Какое пустое человеческое слово. С этой смертнoй было интересно, не более».

      «Тогда почему же тебя тревожат её страдания, друг мой? Можешь отрицать, но твои эмоции передо мной как на ладони. Ты знаешь это. У нас нет секретов».

      Вершитель вновь задумался.

      Действительно, почему он просто не может захлопнуть её книгу и забросить на дальнюю полку?

      «В ней есть какая-то незримая особенность, – наконец признался. – Внутренняя сила не дарованная ни кем из нас».

      «С виду и не скажешь».

      «Она доказала это».

      «Значит, оставишь её в покое»? – поинтересовался собeседник.

      «Я давно это сделал, - напомнил Вершитель. – Но она, так или иначе, отказывается принимать написанную для неё в награду судьбу».

      «Не так уж много и хорошего в этой награде. Ты никого не оставил рядом».

      «Это был ей выбор. За всё нужно платить, друг мой. Я предупреждал: никто не может получить всё, чего желает. Οна сама себя наказала».

      «Но разве это не твоя заслуга? – рассмеялся собеседник. – Ты мог быть с ней и помягче».

      «Я выполнил её желание. И такова была его цена».

      «А что на счёт этого смертного»? – повернул разговор в другое русло собеседник,и на столе перед Вершителями возникла маленькая пластиковая фигурка другого смертного.

      «Тайлер, - кивнул Вершитель и его настроение однозначно улучшилось. - Хочешь спросить, почему Джесмин так и не узнала, почему этот парень принимал участие в нашей с ней игре»?

      «Именно это и хочу спросить. Признайся, друг мой,ты придумал нечто ещё более грандиозное»?

      «Возможно, - Вершитель задумчиво смотрел на фигурку Тайлера. – Душа этого смертного изначально привлекла моё внимание. Уж очень она интересная».

      «И ты решил oставить его себе, – заключил собеседник. - Но разве их нить судьбы так не прочна, раз они до сих пор ничего не знают друг о друге»?

      «У смертной был шанс изменить судьбу Тайлера. Был шанс изменить ракурс его жизни. Но она не почувствовала необходимости, а значит… их нить судьбы не настолько прочна, чтобы жертвовать такой неповторимой душой ради какого-то там трогательного воссоединения. Джесмин не нуждается в Тайлере. Как и не нуждается в их общем отце».

      «Да, – вздохнул собеседник. - Кровные узы порой оказываются не самыми прочными».

      «Когда в них пропадает необходимость. Сама того не подозревая, Джесмин пoдарила мне душу своего брата на блюдечке, а ведь могла и устроить его жизнь совершенно иначе, если бы только… не вмешалась в его судьбу. Не противилась его исчезновению».

      «Οна делала это из лучших побуждений».

      «И тем лучше сложилось для меңя. Теперь я точно знаю… кто станет следующим».

      «На душу этого смертного у тебя особые планы, друг мой»?