Разбуди меня (СИ)

— Ты так говоришь, потому что сам там никогда не был, ты свой блатняк только имитируешь. Там не покупают. Там пиздят, давят и запугивают. Тебя бы под ручку один раз дельфинчиком провели бы по коридору, да башкой в бетонную стену воткнули в позе рака, чтобы подождал, пока камеру откроют, а потом пальцами в рот залезли, чтобы проверить, не несёшь ли там чего-нибудь. И в рот ещё цветочки… — зло шиплю я. — И все твои понты и вера во всемогущество Шаповала моментально бы испарились… милый! Здравствуйте, Василий Романович! — холодно улыбаюсь я.

Жмут руки.

— Погуляй, Таня, — бросает он мне как дешёвой девке.

Разворачиваясь, ухожу в дом. Скидывая обувь и задирая длинную юбку сарафана бегу в другую часть дома, окна которой выходят к бассейну. Туда пошли Эльдар и Шаповал.

Подслушивать… Мало ли что!

Прячусь за штору у открытого окна.

— Я же тебе как "ангел"-хранитель, Эльдар. Но ты не забывай, что у тебя есть ещё и "боженька", которому мы оба служим. И он очень недоволен. Очень, что твоя Таня вдруг оказалась в курсе, кто он.

— Да не поняла она ни черта!

Так… А я и действительно не поняла! О ком речь?! Это "его" хочет Зольникова?! Черт… Кто?… Я не знаю.

— Он для нее такой же "ангел" как и Вы. Она и имени его не знает. Да и пока сидела, может и вообще такого не помнит.

Вспомню!!

— А женщины… Контролировать женщин очень сложно, — продолжает Шаповал. — Сам понимаешь. Вот окажется твоя дочь у Зольниковой, и Таня твоя сдаст всех.

— Не окажется. Я усилю охрану.

— У нас другое предложение. Раз ты не желаешь пожертвовать женой…

— Вы обещали мне!..

— …Тико поживет пока у меня. В самых лучших условиях. Аниматоры, няни, детский врач. Иногда будете навещать.

Стекаю по стене вниз. Сердце оглушающе грохочет.

Митяй… Боже, где ты?!

Контролировать женщин очень легко. Очень!

Надо просто забрать ребенка.

Не отдам!

Бегу в детскую.

— Тико! Тико, малышка! Тико!!

Ее нет.

Перед выходом из дома меня за талию ловит Руслан, отрывая от земли.

— Спокойно!

В панорамные двери, я вижу, как Тико держит на руках охранник Шаповала.

— А-а-а! — вырываюсь, кусаю его за руку, пинаю по ногам. — Набичвари! Бозишвилли! Уничтожу вас всех… Убью!

— Угомонись! — рявкает он яростно.

Доносит меня до кухни и швыряет туда, запирая дверь.

Тяжело дыша, обвожу взглядом пустую большую кухню.

На окне решетка.

Оно открыто.

— Я хочу к маме… — плачет Тико, сжимая зайца. — Па-а-апа…

Папа, бледный и нервный, стоит в пяти метрах с Шаповалом.

— Все хорошо, детка. Ты просто съездишь в гости.

— Я сейчас устрою вам… баллистическую экспертизу!

Рывком открываю дверь в маленький глухой хозблок.

Ощупывая полки, забираю щипцы с максимально широко стоящими ручками.

Трясущимися руками привязываю к ручкам спрятанную в кармане сарафана резинку от рогатки.

Открываю холодильник, черпая стаканом кубики льда из контейнера.

— Найди мою пулю, эксперт…

Прицеливаясь, задерживаю дыхание. И первый кубик льда летит мимо, в крону туи.

Руки трясутся… да и снаряд непривычный.

— Ну-ка соберись! — цежу я зло.

Второй прижигает в глаз Шаповала.

Его отбрасывает к забору. Третий — в лицо эксперту!

Четвертый в затылок отвернувшегося охранника.

Он, качнувшись, расслабляет руки. Тико падает на клумбу. И пока я расстреливаю все, что ненавижу, моя девочка, потеряв зайца, убегает куда-то за дом.

Лёд в моем стакане заканчивается. Охрана орет что-то… Тащит всех в укрытие. У Шаповала все лицо залито кровью. У Эльдара — рот.

Опускаю свою рогатку.

От отката адреналина темнеет в глазах. В мою сторону разворачивается Руслан. Встречаемся взглядами.

Бегом срывается ко мне.

Срываю резинку с щипцов. Бросая их на полку. Закрываю дверь в хозблок.

Резинку трясущимися руками разрезаю пополам и запихиваю в измельчитель отходов, нажимая на кнопку.

Он натяжно воет, но сжирает ее.

Слышу шаги. Отпускаю кнопку.

Руслан залетает, хватая меня и обыскивая.

— Где?!

— Убери руки, уебок! — луплю ему по лицу.

— Ты стреляла!

— Из пальца что ли стреляла?! Дебил…

— Ведьма!! — с ненавистью. — Обыскать все! Все обыскать!! — рявкает он.

Ищите…

Глава 39 — Великая любовь и великие цели

Сидя в тачке Зольниковой, курим мои сигареты, распахнув двери.

— Самое забавное в этом, что ты не понимаешь масштабов пиздеца…

— А зачем это мне? Мне неинтересно. Я свою частную задачу решаю. И я все понимаю, Яра. У вас великие цели… — морщусь с отвращением.

— И я все понимаю, Дим. У вас великая любовь! — закатывает она глаза.

Синхронно вздыхаем.

— Даже не проси. Я на службе.

— А я тебя ни о чем не прошу. Сам разъебу всех.

Психует, беззвучно матерясь.

— Как ноги?

— Так себе. Болевой синдром вернулся. Не такой сильный, но…

— Тебе бы отлежаться, Дим. Как бы опять в кресло не рухнул.

— Отлежаться?.. А кто за мою женщину заступится? Твоя контора точно нет.

— Утопия всё это, Танго.

— Что именно — великая любовь? А как же Иван твой? Нет, у вас "великой"?

— Не про любовь я. А про то как вытащить подружку твою.

— Думаешь об этом на досуге? — скашиваю на нее взгляд.