Разбуди меня

«Интересно, а если правда, что он будет делать? – мелькнуло у меня в голове. – Он так отреагировал сначала… это выражение лица… испугался? Ну, неудивительно – такая ответственность… только в американских сериалах подобные новости вызывают восторг и слезы радости, а потом вся семья устраивает шумный праздник и пускает в потолок воздушные шарики. В жизни несколько иначе».

Мыслила я рационально, но легче от этого не становилось. Хотелось просто зарыться головой в песок, как страус – или под одеяло, проспать несколько дней и, проснувшись, обнаружить, что все неприятное осталось позади.

– Как ты? – спросил Артем – мне показалось, его голос прозвучал так, точно мы стояли у гроба.

– Не очень. Потому что, когда мне нездоровится, мой парень не хочет поддержать меня, несет ерунду и дрожит как осиновый лист от одной мысли о том, что ему придется связать себя какими-то обязательствами, – максимально содержательно ответила я и приподнялась на подушке, но тут же снова легла обратно. – Сегодня, наверное, пропущу занятия. А ты езжай на пары, у тебя семинар.

– Не знаю… Как же ты тут одна?

Я не верила ушам. Артем не попытался опровергнуть ни одно мое слово, да еще в самом деле, кажется, собирался бросить меня и уехать в свой институт. Вместо того чтобы расстроиться, я не на шутку разозлилась. «Ах так? Ну и проваливай!»

– Прекрасно обойдусь без тебя. Тем более тебе со мной ловить сегодня нечего – похоже, секса не будет, – припечатала я. – Завтрак сделай себе сам. Мне не надо, я есть не хочу.

– Ну что ты… зачем ты так… – беспомощно начал Артем.

– Я собираюсь подремать. Разбудишь, когда надо будет закрыть за тобой дверь.

– Может, мне остаться?

– Не надо. Лучше уж побуду одна, – отрезала я и повернулась к нему спиной.

Он действительно ушел. К тому времени я чувствовала себя гораздо лучше (о моем состоянии Артем – очевидно, для очистки совести – осведомился раз десять).

Гнев сменился подавленностью. Я вернулась в постель и прорыдала часа полтора. Выходит, три года я была слепа как крот. Меня успешно использовали как подстилку, усыпляли бдительность нежными словечками, обещаниями и якобы серьезными намерениями. А я – никогда ведь не считала себя кромешной идиоткой! – всему верила, мечтала о нашем будущем… Вот уж где любовная чушь. Лучше быть скептиком и циником, как Инна. Ни с кем всерьез не встречаться и ничего не ждать, чтобы не разочаровываться.

Эти горькие и вполне предсказуемые в данной ситуации мысли я мучительно прокручивала у себя в голове, как в мясорубке, пока внезапно не уснула. На сей раз кошмар не вернулся, и мне удалось неплохо выспаться. Пробудилась я даже вполне бодрая и свежая, пусть и по-прежнему обиженная.

На мобильнике обнаружилось девять пропущенных вызовов и семь сообщений. Первое было от Инны – она спрашивала, как я, поела ли сегодня и какого черта проигнорировала ее звонок. Остальные шесть оставил Артем. Все приблизительно одинакового содержания: я дурак, как я мог, прости, отзовись, люблю. Ну нет, решила я, ты меня слишком сильно задел, милый мой. Потерпишь. Может, отвечу тебе вечером – или даже завтра. Слава богу, впереди выходные – можно никуда не ходить и вдоволь отдохнуть.

К приходу родителей я была в полном порядке. Мне удалось поужинать – не очень плотно, но хоть как-то. Лечь я решила пораньше, чтобы окончательно восстановить силы. Перед сном смилостивилась и написала Артему: «Я в норме, поговорим завтра». Пусть хотя бы будет уверен, что я жива и здорова. Кстати, если так уж беспокоился, мог бы приехать или хотя бы позвонить моим родителям (не погнушался же, когда просился переночевать!) Но хорошо, что не позвонил, заключила я мысленно. Нечего им знать, что у него был повод для волнения.

21 сентября 2013 г., город N.

Что мне снилось – не помню. Возможно, то же, что и в предыдущие дни, но на этот раз память милосердно стерла жуткие образы. Главное, меня больше не тошнило, голова не кружилась. Только болела рука – видимо, я неудачно на ней лежала.

В ванной я заглянула в зеркало – ну вот, выгляжу намного свежее. День обещал быть куда более приятным, чем прошлый. Я даже решила пойти на переговоры с Артемом. «Но встречаться с ним сегодня не буду. Подождет. Лучше схожу куда-нибудь с Инной», – подумала я, включая воду, и вдруг остановилась, похолодев.

На рукаве моей пижамы виднелись следы свежей крови.

16 мая 1770 г., Париж

– Ей по-прежнему нездоровится.

– Вы вызывали врача?

– Она отказывается. Говорит, что с ней все в порядке, и желает видеть только вас. Прошу, проходите.

– Благодарю, – пробормотала Надин.

Жан-Базиль хотел что-то добавить, но девушка решительно проследовала мимо него. Ее раздражал этот краснощекий полноватый человек. В напудренном парике он выглядел еще более нелепым, но хуже всего была его вечная трость с усыпанным драгоценными камнями набалдашником – он вышагивал с ней гордо, как павлин. Было бы чем гордиться.

Впрочем, Надин не считала, что ее подруге не повезло с мужем. По крайней мере гарантированная сытость и море удовольствий, к которым она привыкла в отцовском доме, теперь были обеспечены ей до конца жизни.