Разборки дезертиров

– А с этим-то чего делать, товарищ следователь? – кивнул на лес второй солдат – с ярко выраженной физиономией гестаповца. – Привести бы надо товарища майора, скучно ему там одному… Мы пойдем?

Процедура, судя по сияющим физиономиям, доставляла парням немыслимое удовольствие. Их чувства можно понять: трудно найти среди военнослужащих Марьяновского района человека, испытывающего к майору Безбородову теплые чувства.

– Гони автомат, – протянул я руку, – сам возьму. Тебе, дружок, на дембель скоро, яркая жизнь ожидается, если, конечно, не посадят, не имею права тобой рисковать.

Я отобрал автомат и весь какой-то усталый, разбитый поплелся к лесу. Ни одной мысли в голове, кроме мысли о диване.

– Рэмбо ты наш, – хмыкнул вдогонку Аристов.

– Гражданин майор, – сказал я, раздвигая ветки, – к вам обращается старший следователь военной прокуратуры Луговой Михаил Андреевич. Не грузите нашу нервную систему, Александр Яковлевич, очень умоляем. Выйдите, пожалуйста, ознакомьтесь с ордером на арест. Проявите благоразумие. Надеюсь, вы понимаете, что попытка к бегству, стрельба по сотрудникам прокуратуры при исполнении и дальнейшее упорство вряд ли будут способствовать смягчению вашей участи?

Лес уныло помалкивал.

– Эй, майор, – крикнул кто-то из «гансов», – кажется, дождь собирается! Промокнем же…

Северные окраины Марьяновска уже окутывала фиолетовая мгла. И ветер дул как раз оттуда.

– Благоразумие, майор, – не выдержал Аристов, – активно поощряется!

– И сохраняет попки естественно сухими, – заржал ефрейтор.

Засмеялись все и даже я, руководитель группы захвата, действующей на свой страх и риск. Последствия ареста командира войсковой части трудно переоценить. Что и подтвердила физиономия майора, с треском и кудахтаньем вылупившаяся из залежей бурелома. Случилось это, правда, не сразу – мы успели позевать.

– О, как мы рады! – обрадовался я. – И какую линию поведения изберем, майор? Припадочки поделаем? Или еще не решили?

– Луговой, вы покойник, – дерзко заявил офицер. – Надеюсь, вы отдаете отчет своим поступкам? Прошу отметить в протоколе, что я был вынужден открыть огонь после того, как подвергся нападению со стороны неизвестных, не пожелавших предъявить…

– Ну и ну, – крякнул Аристов – Далеко не дурак, а вот вблизи…

– Как это не пожелавших предъявить? – удивился я и вместо предъявления ордера, который действительно имелся, поднял автомат, взметнул приклад на уровень челюсти противника и поступательным движением отправил точно в цель. – Не сочтите за грубость, майор, – сказал я после того, как арестованный начал шевелиться, – но вам привет от рядовых Симакова, Маркушина, Шестеренко, а также от меня лично, которого вы тоже за последние месяцы ох как затрахали – фигурально, так сказать. Эй, бойцы, грузите арестованного!

– Знаешь, Мишка, – проворчал мне на ухо Аристов, – у меня такое ощущение, что неприятности мы будем грести ковшом от экскаватора…

А мне плевать с высокой колокольни – дальше Марьяновска все равно не сошлют. Вернее, могут – на остров Врангеля, например, или в отдаленную чукотскую деревню, хотя ума не приложу, зачем в отдаленной чукотской деревне военный прокурор (да и на острове Врангеля он не очень востребован). Не сказать, что я упертый фанат законности и Конституции, однако терпеть не могу, когда в открытую воруют и насилуют молодежь. Видит бог, я приложу все старания, чтобы свою законную «десятку» Безбородов обрел.