Разбитые мечты

"Жаль только, электричества здесь нет" — С досадой отметила девушка и вышла из лачуги.

Когда сегодня днем она возвращалась на виллу с этого места, то заметила где-то в полторы мили отсюда целую сеть отелей.

"Что ж, значит, там я и буду ужинать" — Тот час решила Виктория, выйдя к припаркованной у обочины дороги очередной дорогой спортивной игрушке брата. Решив, что такой вид транспорта ей в ближайшие дни уж точно не понадобиться, она сначала отвезла машину в гараж, а затем уже и прогулялась под вечерним небом до ближайших к ее новому месту обитания отелей.

На все про все у нее ушло ещё около двух часов. Поэтому лишь около девяти вечера светловолосая девушка подошла к небольшому ресторану, принадлежавшему одному из здешних отелей и заняла место за круглым столиком под открытым небом.

За весь день Виктория так и не переоделась. На ней по-прежнему красовались лишь короткие шорты и лиф черного купальника. Оставив соломенную шляпку в хижине, она просто расчесала волосы, оставив их лежать на ее слегка загорелых плечах.

Быстро подошедший официант подал ей меню и зажег на столе круглую кофейную свечу.

— Спасибо. — Благодарно улыбнувшись, девушка начала изучать толстую папку.

Однако, не успев пройти взглядом и нескольких страниц разнообразных блюд, она вновь увидела подошедшего к ней официанта.

Держа в руках бутылку белого вина, он с улыбкой пояснил:

— Это Вам от одного господина, который сидит за четвертым столиком. Вы позволите наполнить Ваш фужер?

Одобрительно кивнув головой, молодая женщина не сдержалась, и улыбнулась от столь приятной неожиданности. Заинтересованно покрутив головой в поисках указанного столика, она вдруг снова услышала голос молодого официанта, который тем временем не спеша наливал в ее фужер принесенное вино:

— Он сидит позади Вас, мисс.

Резко оглянувшись назад, Виктория не поверила своим глазам.

Сидя в самой непринужденной позе сразу позади нее, находилось ее временное проклятье. Проклятье, от которого она так отчаянно пыталась сбежать, но, видимо, все старания впустую.

Слишком уставшая для того, чтобы спорить или отказываться от ужина, она побеждено вздохнула и удивленно вскинула брови.

— Глазам своим не верю, Джеймс Холт ужинает в одиночестве?

— Ну вот, а ещё говорили, что всё обо мне знаете. — Беззлобно поддел он.

Понимая, что принять от него дорогую бутылку вина "Шардонне" и даже не пригласить после этого к себе за стол выглядит не слишком-то прилично…. хотя, какая ей особо разница — ведь он и так почти назвал ее невоспитанной! И все же Виктория, подавив в себе все свои жизненные принципы, вдруг произнесла такое, чего бы никогда прежде от себя не ожидала:

— Не хотите ли присоединиться?

— А Вы так и не хотите назвать мне хотя бы часть своего имени? — В свою очередь спросил он.

— Нет. — Спокойно выдержав его смеющийся взгляд, с непринужденной улыбкой отозвалась она.

— Ну что ж, Ваша воля. А я вот все же, пожалуй, не против присоединиться к Вам.

"Наглец!" — Сквозь легкую улыбку прозвала его Виктория.

"Недотрога!" — Присаживаясь за ее столик, подумал Джеймс.

Пока они молча выбирали блюда, она то и дело украдкой следила за Холтом. Как бы она лично к нему не относилась, что бы не думала, но одно она поняла точно — этот мужчина до безобразия красив. И почему поначалу она сравнивала его со слащавой мордашкой? Сейчас, внимательно глядя на него, она не могла не отметить его мужественной фигуры, широких плеч и подкаченный торс. Да и лицо его отнюдь не выглядело слащавым. Широкие скулы, небольшой прямой нос, волевой подбородок и открытый лоб — всё говорило о неукротимой воле сей личности. А одурманивающий взгляд черных глаз, наравне с жесткими губами, которые ей вдруг ни с того ни с сего очень захотелось попробовать на вкус — довершали сию картину.

"Да тут определенно есть во что влюбиться, — с упреком отметила про себя Виктория, — вот только жаль, что вся эта красота — очередная фальшивка. Внутри он все равно остается бесчувственным, жестоким эгоистом"

Наконец заказав блюда, они в немом ожидании уставились друг на друга.

Первым прервал тишину Джеймс.

— Ну, о чем поговорим?

— А о чем Вы обычно разговариваете со своими девушками?

— Это зависит от того, что им нравится. А что нравится тебе, помимо таинственности, конечно?

Проглотив его слишком ранний переход на "ты", Виктория немного задумалась.

— Я люблю детей. — Широко улыбнувшись, наконец, произнесла она.

При упоминании о детях, губы Джеймса немного скривилось.

— Ну, неужели Вы никогда не думали о собственных детях? Дети — это такая радость. Это… это поистине Божья благодать.

— Меня обычно детьми пытаются только запугать.

Нервно улыбнувшись, молодая женщина попыталась скрыть свою озадаченность.

— Это… это очень печально. — Опустив взгляд, проронила она.

Однако лицо Холта по-прежнему оставалось бесстрастным, и лишь едва заметный огонек в черных глазах выдавал его явную заинтересованность к этой таинственной незнакомке.

— Прости, но что именно ты находишь печальным в этой ситуации?

От прозвучавшего в его голосе искреннего удивления, девушка вновь подняла глаза.