Разбитое небо

— Отчима твоего тогда взяли по подозрению. Он ни в чем не признался. А потом вроде там какая-то улика с ним не совпала, а главное, ему организовала алиби баба с его работы. Вроде он с ней провел вечер и ночь. Из-за этой бабы они с Верой разбежались. Он ушел от нее. Вера сказала, что он с ней развелся. Она… Ну, ты знаешь: к ней ходят всякие. Пьет. Зла на тебя до ужаса, говорит, что ты ее оклеветала, на ее невинного Гошу донесла. Ты, получается, во всем у нее виновата. Да еще она без денег осталась. Говорит, Валентина лишила ее доли в завещании. Я предложила ей поработать в нашей больнице санитаркой, ей же делать теперь совсем нечего. Но как же. Как будто королеву оскорбила предложением полы мыть и горшки выносить. Знаешь, я бы ее уговорила на стерилизацию. Не дай бог, опять забеременеет, еще одну жертву родит. Пыталась ей рассказывать, как и чем предохраняться… Сейчас это любому нормальному подростку известно. Но это же без толку. Тут надо что-то одно выбирать — предохраняться или пить. Ничего, что я это все на тебя вывалила?

— Нормально. Большое тебе спасибо. Катя, я как-то об этом не думала. Разве Вера еще может родить?

— О чем ты! Ей всего сорок семь лет. Сейчас и в шестьдесят пять рожают. У нее нет климакса еще. Я спрашивала.

— Понятно. Честное слово, я и не думала о том, сколько ей лет. Я перестала в ней видеть что-то человеческое. Теперь картина полная. Как ты?

— По-всякому. Работаю как проклятая. Людей и лекарств в больнице не хватает. А дома оболтус растет. Такой классный оболтус. Колька за этот год вымахал, ты, наверное, не сразу узнаешь. Я уже на цыпочки встаю, чтобы в нос поцеловать. И, знаешь, скажу не потому, что я клуша-мать. Такой становится красавец. И человек хороший. Любит меня, мамашку бестолковую и бедную. Ему уже пятнадцать. Он не знает, что я ему коплю на машину. На подержанную, конечно, но симпатичную. Кстати, не так уж мало накопила. Научилась постепенно истреблять собственные потребности. Я к тому, что я тоже в доле. На этого, на частного детектива.

— Господи, я все терплю, терплю, но ты меня до слез все же довела. Люблю тебя и классного оболтуса. Обязательно посмотрю на него. А деньги у меня есть, но твое предложение драгоценно. Я позвоню. И ты звони. Телефон больше не отключаю.

Лара отложила телефон и взяла с тумбочки большую фотографию Валентины в серебряной рамке.

— Они со мной, мама. Они с нами. И это от тебя привет.

Катя работала медсестрой в районной больнице, в которой Валентина пару раз лежала. Лара и договорилась с Катей, что та будет приходить к ним домой делать уколы. А получила не эпизодическую помощницу, а преданную, заботливую и на редкость искреннюю, эмоциональную подругу.

Информации и чувств было столько, что Ларе понадобится много времени на осмысление и выводы. Больше ей сегодня ничего не вынести. Она достала из холодильника бутылку с водой и долго пила, утоляя забытую жажду живого человека.

И тут позвонил телефон. На дисплее имя — Андрей…

Андрей

Лара познакомилась с Андреем Фроловым, когда они приехали снимать фильм о коллективе авиационной компании в Жуковском. Андрей работал там инженером-конструктором. Было это три года, восемь месяцев и пятнадцать дней назад.

Он ей сразу понравился. Интеллигентный, образованный, вдумчивый, сосредоточенный на своем деле. Очень хорошо говорит. За стеклами очков красивые карие глаза. Ему было чуть за сорок. И такое пленительное сочетание — отстраненный, даже зацикленный на своей теме «ботаник» и «очкарик», а внешне очень привлекательный, сильный, уверенный в себе мужчина.

Фильм сняли за неделю. Андрей приехал на просмотр до окончательного монтажа. Делал важные и логичные замечания. Попросил прислать ему на почту ссылку на завершенный вариант. Лара отправила еще через неделю. Получила короткий ответ: «Спасибо. Все в порядке».

Лара даже самой себе не могла объяснить, почему ее довольно долго терзало чувство разочарования и даже обиды. Он ее совсем не заметил: просто приложение к оборудованию в монтажной. Так ведь для нее нормальные отношения — табу. За всю взрослую жизнь она позволила себе пару романов, буквально на ходу. Расставалась быстро, без малейшего сожаления. Яростно сопротивлялась любым попыткам бывших партнеров объясниться, что-то вернуть. Забывала все через несколько дней. Такое не бывает без последствий для самооценки. Ей ведь и сейчас ничего не нужно. Но мог бы улыбнуться разок, посмотреть с каплей внимания. Просто снять на секунду свои очки…

И прошло с того просмотра в монтажной довольно много времени. Однажды вечером Лара вылетела из студии, на ходу звонила Валентине, сообщая, что едет к Артуру. Увидела у своей машины высокую мужскую фигуру. Еще не узнала, но сердце нерешительно и с надеждой на радость дрогнуло. Да, это был он.

Андрей шагнул ей навстречу.

— Добрый вечер, Лариса. Извините, что без предупреждения…

— Что-то не так с картиной?

— С чем? — недоуменно спросил он. — А. С нашей картиной. Я и забыл. Да нет, все нормально. Просто мимо проезжал. Как говорят идиоты. Захотелось увидеть.