Разбитая надежда

Какой бы потрепанной она ни была, моя Чарли была великолепна. Ее волосы были длинными и густыми, оттенком ближе к цвету волос Логана, чем к моему. У нее была красивая кожа, которая всегда была сияющей и безупречной. И ее темные ресницы были похожи на мои. Ей понадобится всего один мазок туши.

— Я хочу поговорить о твоем отце.

— Папе?

Я кивнула.

— Помнишь, я рассказывала тебе о нем и нарисовала картинку? Что его зовут Логан и он живет далеко?

Она сидела неподвижно, ожидая, что я продолжу. В то время как большинство детей в этом возрасте задавали миллион вопросов в минуту, Чарли была полной противоположностью. Она впитывала в себя все. Обдумывая. Вопросы пойдут позже.

— Так вот, он приехал и хочет встретиться с тобой.

Она моргнула своими большими карими глазами.

— Я сказала ему, что он может прийти на ужин сегодня вечером.

Ее брови сошлись на переносице, и она опустила взгляд на свои колени.

Снаружи дятел стучал по дереву. Звук эхом отдавался снаружи и проникал через кухонное окно, которое я оставила открытым, надеясь, что легкий ветерок охладит дом.

Пока я ждала, что Чарли что-нибудь скажет, я слушала неуверенный ритм этого дятла. Он все никак не останавливался. Между тем, она продолжала обдумывать вещи, в то время как стук не прекращался. Этот дятел, должно быть, пытается повалить дерево, а не просто построить новый дом.

Заткнись, птичка.

Я хотела встать и закрыть окно, но Чарли была погружена в свои мысли, и я не осмелилась уйти. Я хотела, чтобы она знала, если я нужна ей, что я здесь.

Я всегда была бы здесь.

Я была константой, которая была бы в ее жизни, несмотря ни на что.

— Он милый? — наконец спросила Чарли.

Ее голос был тихим и мягким. Она не была шумным ребенком, особенно по сравнению с другими двенадцатью детьми в ее футбольной команде, но прямо сейчас ее было плохо слышно.

— Да, — я улыбнулась, — он милый.

— Он теперь будет здесь жить?

Я покачала головой.

— Нет. Он все еще живет далеко.

Ее лоб наморщился.

— Я тоже должна жить с ним? Например, как Кэти проводит одни дни со своей мамой, а другие с папой?

Я хотела сказать «нет». Я хотела пообещать, что ее жизнь не изменится слишком сильно. Но я всегда была честна со своей дочерью. И я старалась никогда не давать обещаний, которые не могла сдержать.

Так что, как бы жестоко это ни было для ее возраста, я предпочла правду.

— Я еще не знаю, дорогая.

— Я не хочу уезжать. Я не хочу переезжать.

Я обняла ее за плечи, притягивая ближе.

— Я знаю.

Мы обнимали друг друга несколько тихих мгновений. Даже дятел дал нам немного покоя. Но когда он снова занялся дуплом, Чарли отстранилась.

— Можно мне еще немного поиграть на улице?

— Конечно. — Я вздохнула, ненавидя себя за то, что взвалила бремя на ее юную головку.

— Просто оставайся во дворе.

Она кивнула и соскользнула с дивана, направляясь прямо к двери без обуви.

Ее ноги будут грязными к тому времени, когда я позову ее домой на ужин.

Мне было все равно.

Я позволила ей сбежать в ее убежище, пока я встала с дивана, чтобы приготовить ужин.

Я порылась в нашей квадратной кухне в поисках сковороды, чтобы пожарить гамбургер, и кастрюли, чтобы вскипятить воду. Я не была гурманом, но моя еда была вкусной, хотя и простой.

— Это хорошее событие, — сказала я кастрюле, пока держала ее под струей воды.

Даже чертова кухонная посуда знала, что я лгу.

* * *

Спустя час, ровно в шесть, если верить часам на микроволновке, раздался звонок в дверь. Я медленно вздохнула и вытерла свои липкие руки кухонным полотенцем, прежде чем выбежать из кухни через гостиную, чтобы поприветствовать Логана.

Он улыбнулся, когда увидел меня через маленькое стеклянное окошко в двери, и у меня внутри все сжалось.

Эта улыбка была сногсшибательной. Бьюсь об заклад, он очаровал многих светских львиц из Верхнего Ист-Сайда своей улыбкой.

Он снова был в джинсах, но на этот раз они были в паре с простой синей рубашкой на пуговицах, рукава которой были закатаны, открывая предплечья.

— Привет, — выдохнула я, распахивая дверь.

— Привет. — Он улыбнулся шире и нырнул внутрь, протягивая мне букетик маленьких подсолнухов, проходя мимо. — Это для Чарли. Я, эм, не знал, что еще можно купить.

— Спасибо, — сказала я, принимая цветы. — Они ей понравятся.

Мои надежды возросли, когда я увидела желтые цветы. Может, все пройдет лучше, чем я думала. В конце концов, он, сам того не ведая, купил Чарли ее любимый цветок.

Она любила подсолнухи, потому что птицы могли съесть семена. Каждую осень мы покупали огромный сверток, и она стратегически расставляла их по всему двору в качестве самодельных кормушек для птиц.

Возможно, Логан и Чарли сразу же сойдутся, и все мои тревоги были напрасны.

— А это тебе. — Он полез в задний карман и вытащил небольшую связку ложек. — На случай, если твои запасы исчерпаются до того, как проект закончится.

Я засмеялась, когда он передал их.

— Спасибо.

Эти ложки были в два раза толще, чем ложки промышленного класса, которые были у меня в мастерской. Вы никогда не найдете их в школьной или больничной столовой. Они были лучше, чем ложки, которые были у меня в кухонном ящике.

— Проходи. Чувствуй себя как дома.