Раз и навсегда

Как поразила тебя, должно быть, заметка в газете, в которой было объявлено о твоей помолвке с лордом Филдингом И как расстроится Эндрю, если узнает об этом. Однако, поскольку теперь это недоразумение разрешилось и не повлекло за собой никаких неприятных последствий, ты, должно быть, наслаждаешься новыми нарядами и уже пришла в себя после того случая, когда тебе не дали возможности соблюсти необходимый срок траура по маме и папе. А я ношу черные перчатки, что, по словам бабушки, принято в Англии при соблюдении траура, хотя некоторые носят полгода черное и следующие полгода – серое.

Бабушка не терпит пренебрежения к традициям, поэтому, даже если бы она поверила мне, что ты уже помолвлена с Эндрю, как это и есть на самом деле, мне все равно не позволили бы совершить первый выход в свет до следующей весны. Она говорит, что должен пройти ровно год после кончины близкого родственника, прежде чем дозволяется бывать на светских раутах, не считая нешумных неофициальных встреч. Меня это отнюдь не волнует, поскольку перспектива присутствия на балах и всего связанного с этим представляется мне страшноватой. Ты должна написать, действительно ли это так страшно.

Бабушка время от времени будет выезжать в Лондон, так как очень любит театр, и обещала иногда брать меня с собой. Как только я узнаю, когда это произойдет, пошлю тебе весточку, и мы придумаем, как нам встретиться.

А теперь мне пора идти, бабушка взяла репетитора, чтобы научить меня, как следует вести себя в свете, к тому моменту, когда у меня будет возможность появиться в обществе. Предстоит изучить так много вещей, что у меня голова идет кругом…"

Виктория положила письмо в ящик, взглянула на часы, стоявшие на полке, и вздохнула. Она очень хорошо знала, что имела в виду Дороти, когда сообщала о репетиторе, потому что мисс Флосси Уильсон уже почти две недели вбивала ей в голову правила поведения в свете, и в эту минуту она как раз должна была идти на очередное занятие.

– А вот и вы! – засияла мисс Флосси, когда Виктория вошла в салон. – Сегодня, пожалуй, нам следует заняться формой должного обращения к лицам, имеющим титулы пэров. Нельзя, чтобы вы допустили оплошность на своем первом балу.

Подавив острое желание подобрать подол юбки и удрать из дома куда глаза глядят, Виктория Ситон мужественно села рядом с Чарльзом, напротив мисс Флосси. Уже целых две недели мисс Флосси таскала ее от портнихи к модистке и мастеру по пошиву пальто в промежутках между казавшимися бесконечными занятиями по этикету, танцам и французскому языку. На этих занятиях мисс Флосси слушала дикцию Виктории, наблюдала ее манеры и оценивала ее достоинства и способность вести беседу, постоянно одобрительно кивая кудрявой головой и теребя пальцами подол платья, чем напоминала Виктории маленькую суетливую птичку.

– Итак, – щебетала мисс Флосси, – начнем с герцогов. Как я говорила вчера, герцог – высший, не считая короля, титул в иерархии британских пэров. По рождению герцоги являются принцами, но хотя может показаться, что принц стоит выше на иерархической лестнице, следует помнить, что сыновья короля рождаются принцами, но получают титул герцога. Наш дорогой Чарльз, – победоносно закончила она, – герцог!

– Да, – согласилась Виктория, заговорщически улыбнувшись дяде Чарльзу.