Рататуй

Колетт глубоко вздохнула, пересекла комнату и начала подготовку к рабочему дню. Каким-то образом Реми удалось заставить Лингвини нарезать овощи, лениво, но убедительно на вид. Однако в тёмных очках и с вялыми небрежными движениями Лингвини выглядел раздражающе, прямо источая своим видом излишнюю самоуверенность.

– Утро доброе, – прохладно сказала Колетт.

Реми опешил. Он никак не смог бы заставить Лингвини говорить. Поэтому он заставил его продолжить нарезать овощи.

Колетт была возмущена. Неужто Лингвини её игнорировал?

– Доброе утро, – повторила она.

Не зная, что делать, Реми развернул к ней голову Лингвини и склонил её, изображая кивок. Колетт продолжила свои приготовления.

– Итак. Наш шеф. Он пригласил тебя на бокал вина? Это достижение. И что он сказал? – спросила она.

В отчаянии Реми вновь развернул голову Лингвини к Колетт. Его лицо встретилось с лицом Колетт, выражая бессмысленное подобие усмешки.

– Что? Так ты что, не хочешь мне говорить? Ах, простите великодушно за вторжение в ваши глубокие личные отношения с начальством! – вспыхнув, произнесла Колетт.

Затем она отвернулась и продолжила яростно точить один из своих ножей.

– Теперь с тобой всё понятно. Приходишь ко мне, учишься у меня нескольким приёмам, чтобы поразить босса и оставить меня глотать пыль?

Находясь под поварским колпаком, Реми был в панике. Хуже попросту быть не могло! Он продолжал заставлять Лингвини резать овощи, отчаянно надеясь, что появится способ спасти ситуацию. Он словно сумасшедший скакал по голове Лингвини.

– Проснись же, проснись наконец! – пищал он.

Колетт была сильно расстроена.

– Я-то думала, что ты не такой, – сказала она. – Я думала, что ты другой. Что...

Не желая, чтобы девушка совсем разозлилась, Реми качнул голову юного повара в сторону Колетт. Это было крупной ошибкой. Сначала глупо ухмыляющееся лицо Лингвини накренилось, а затем Лингвини испустил громкий всхрап.

Колетт задохнулась от потрясения, а потом размахнулась и залепила Лингвини пощёчину. Лингвини сделал двойной оборот вокруг своей оси и рухнул на пол. Вот теперь он проснулся! И он был совершенно растерян. Что он забыл на кухонном полу? Почему на нём солнечные очки? Почему перед ним стояла Колетт и выглядела такой разгневанной? Он уставился на неё.

Колетт начала говорить, стараясь сдержать слёзы:

– Я ведь не обязана была тебе помогать. Если бы я переживала только о самой себе, я бы просто позволила тебе здесь утонуть. Но... – Тут она глубоко вздохнула. – Я хотела, чтобы у тебя получилось. Ты... ты понравился мне. Я ошиблась.

С этими словами она резко развернулась и кинулась прочь через задний выход.

– Колетт! – закричал Лингвини. – Колетт, постой!

Вместе с Реми он наблюдал, как она уходила. Лингвини взглянул на. Реми, который выползал из свалившегося с юноши поварского колпака.

– Всё кончено, мини-шеф, – упавшим голосом произнёс он. – Я так больше не могу.

Лингвини схватил свой колпак вместе с Реми внутри, нацепил его обратно на голову и побежал за Колетт.

Он застал её забирающейся на свой мотоцикл и уже готовой покинуть это место.

– Колетт! Стой, стой, подожди! Не уезжай! Слушай, я плохо подбираю слова. А ещё я плохо готовлю, так же плохо. По крайней мере, когда ты мне не помогаешь.

Колетт только закатила глаза:

– Терпеть не могу ложную скромность. Это просто ещё один способ соврать. У тебя есть дар.

– Нет же, у меня его нет, – ответил Лингвини. – Правда! Это всё не я.

Тут Реми начал беспокоиться.

– Не смей этого делать, – шепнул он юноше, хотя тот не мог его понять.

– У меня есть секрет. Он может показаться тебе жутким, – сказал Лингвини. – У меня есть кр-р-р...

– Краснуха? – попыталась угадать Колетт.

– Нет же! У меня есть этот маленький, крошечный, крохотный... Ах, чёрт! – Он сделал глубокий вдох и заговорил очень быстро: – У меня есть крошечный шеф-повар, который говорит мне, что делать.

Колетт уставилась на Лингвини так, будто у него выросла вторая голова.

– Крошечный... шеф? – повторила она.

– Да. Он находится... э-э... – Лингвини указал на колпак. – Он вот тут.

– В твоём мозгу? – не поняла Колетт.

Запутавшись, Лингвини шумно вздохнул:

– Так. Хорошо. Начнём снова. Ты... ты меня вдохновляешь. Я готов рискнуть всем. Я рискну тем, что могу выглядеть как самый последний безумный идиот, которого ты когда-либо видела.

Лингвини пытливо взглянул на Колетт.

– Я имею в виду вот что: ты хочешь узнать, почему я так быстро обучаюсь? Хочешь знать, почему я такой прекрасный повар? Не смейся! Сейчас я тебе покажу почему. – Он медленно потянул руки к своему колпаку.

– Нет! – задохнулся Реми.

Лингвини собрался всё разрушить! Недолго думая, Реми рванул волосы Лингвини. Его голова дёрнулась вперёд, и без всякого предупреждения Лингвини запечатлел сочный поцелуй на губах Колетт.

Стиснув зубы и напряжённо сосредоточившись, Реми удерживал волосы Лингвини, таким образом продлевая поцелуй. Он и понятия не имел, как эти двое отреагируют.