Растопить ледяное сердце

Она почти не слышала, как прохожий, вероятно, студент, объяснял шоферу дорогу, не спуская глаз с пассажирки такси. Они поехали дальше, и Лора снова погрузилась в свои мысли.

Семья Ван Гилдер была большой, богатой и влиятельной. Первый Ван Гилдер, ее прапрапра… – может быть, не хватает еще одного «пра»? – …дедушка был весьма предприимчивым голландцем, который оставил свою фамильную компанию, занимавшуюся алмазами, в Амстердаме, чтобы создать бизнес в развивающихся Соединенных Штатах Америки. Конечно, он начинал с алмазов, но его сыновья занялись железными дорогами. Их сыновья создали судостроительную компанию, и несколько самых больших лайнеров Золотого века были построены Ван Гилдерами. А сыновья этих сыновей пошли еще дальше! Теперь Ван Гилдеры снимали в Голливуде «мегадолларовые» фильмы. В Канзасе Ван Гилдеры, маисовые короли, кормили страну и финансировали больницы. В Канаде тоже были Ван Гилдеры (бароны лесоторговли, естественно), и ее собственная семейная ветвь Ван Гилдеров – на Восточном побережье. Они, вероятно, отклонились дальше всех. Ее отец покровительствовал музеям, школам и балету, в то время как его компания занималась предметами, далекими от искусства, такими, как подшипники, запасные части для автомобилей, сталь, больничное оборудование и издание общеобразовательной литературы.

К сожалению, у Бернарда Ван Гилдера был только один ребенок – Лора.

Но у него также были три младших брата, дядья Лоры, и он поставил их во главе многих филиалов своей компании. Дядя Мэттью знал о хирургических инструментах больше, чем хирурги, но, что было значительно важнее, он знал, как продавать их крупными партиями всему миру. Дядя Томас занимался всем электронным оборудованием, а дядя Крейг распоряжался всем остальным. Бернарду принадлежала роль «патриарха» семьи. Ван Гилдеры всегда были символами благотворительности, безупречного качества, прекрасной репутации и прежде всего высокого класса. Все признавали это. Бернард создал самую классическую семью во всем Массачусетсе.

В результате все были счастливы. Благотворительность процветала, а у средств массовой информации имелось собственное «первое семейство Бостона», которое они могли осуждать или хвалить, в зависимости от изменений политического курса издателей. Сами Ван Гилдеры преуспевали и наслаждались плодами своих трудов.

И вот теперь Лора Ван Гилдер отвечала за все.

«По крайней мере, – думала она с усмешкой, – на бумаге».

В действительности она была слишком Ван Гилдер, чтобы верить в собственную популярность. Ее отец никогда не позволял дочери витать в облаках.

Дяди знали, как управлять своими мини-империями, чему ей никогда не научиться, и она, как ранее ее отец, была только рада оставить бизнес в их руках. Родственников Лора любила, особенно Крейга.

Ее мать, Мерседес, урожденная Марсден, в шестидесятые годы мгновенно покорила Бостон, когда молодой женой Ван Гилдера приехала из Филадельфии. Ее вечера посещали самые знаменитые люди (в экс-президентах не было недостатка), блюда готовились недоступным для других шеф-поваром Марселем, вина доставлялись с лучших виноградников Франции. Муж обожал ее с первых же минут их встречи и не изменил своего отношения к супруге за все тридцать лет совместной жизни. В то самое утро, когда произошла трагедия, он заказал для жены три дюжины белоснежных роз только потому, что за завтраком она пожаловалась, что в их роскошном розарии в этом году нет белых цветов.

Похороны Бернарда Ван Гилдера показали, каким разносторонним человеком он был – бизнесменом, покровителем искусств, филантропом, происходившим из старинного рода.

И вот теперь эстафетную палочку вручили Лоре, и ей ничего не оставалось, кроме как нести ее дальше.

– Это здесь, девушка, – радостно сообщил шофер. – Какой номер вам нужен?

Лора с трудом оторвалась от тяжелых и пугавших ее размышлений и, глубоко вдохнув, назвала номер дома, который сняла на три месяца. Она снова выглянула из окошка такси, на этот раз, чтобы взглянуть на Вудсток-роуд.

Первое, что она увидела, были ряды деревьев перед домами, создававшие впечатление загородной аллеи. Она догадалась, что в основном это были вишневые деревья. Лора подумала, как красиво они, должно быть, выглядят весной. Сами дома были большими и совершенно разными и каким-то таинственным образом казались чисто английскими.

Вот слева стоит Грин-колледж, а рядом обсерватория Рэдклифф. Справа промелькнула живописная группа колледжей с окнами, отражавшими неровный желтый свет уходившего за горизонт солнца.

Вокруг колледжа Св. Анны было столько зелени, что студенты чувствовали себя там как в собственном парке! И только Бевингтон-роуд отделяла их от колледжа Св. Антония.

Лора с досадой прикусила губу, поняв, что они пропустили колледж, больше всего интересовавший ее, – колледж Св. Беды.

Ничего! Впереди достаточно времени, чтобы осмотреть город.

Такси подъехало к большому белому дому, похожему на виллу, перед которым росла огромная магнолия.

– Это он, девушка?

– Думаю, что да, – сказала Лора.