Рассвет в Малом Славгороде

По поверхности болото было обрамлено сосняком. Обойти его было невозможно, самой близкой точкой была выступавшая вперед часть противоположного берега. Там начинался темный лес. Он как будто зеркалил чащи, находившиеся ближе к городу, но утраивал их силу. Попасть туда можно был только напрямую по кочкарнику, в тех местах, где болото было не сильно глубоким. Кочки, покрытые шершавыми мхами, как маленькие островки торчали над водой, среди осоки и тины. Доверять им было нельзя – иногда они скрывались с пути, а некоторые просто лопались под тяжестью ступни. Тогда нога проваливалась в вязкую жижу, начинавшую стремительно поглощать добычу.

За все время брождений по мертвому болоту Вера провалилась в него всего один раз. Это был также единственный раз, когда она испытала страх, от которого впала в оцепенение. Сила, с которой ты совладать не можешь. Надо тщательнее продумывать пути. Тогда Вера со всего размаха наступила на кочку, оказавшуюся обманкой, – вздутый мох на черной поверхности. Эта фикция рассыпалась еще до того, как она успела сообразить, что происходит. Веру спасло лишь везение. Она держала в руках палку и, падая, по инерции воткнула ее в бугор перед собой – та уперлась во что-то твердое. Вера вцепилась в свой шест до крови. Одна нога ушла под воду почти до бедра, вторая соскальзывала. Ступня коснулась скользкой бязи – под ней скрывалась зловещая пучина, и исчезать в этой хляби совсем не хотелось. Больших усилий стоило отвоевать свое тело назад. После Вера долго сидела на возвышенности посредине болота, ее лихорадило. Все вокруг казалось подлым, почему-то особенно камыши. Но кто был виноват, что ей не хватило ума сначала ткнуть в кочку палкой, а затем наступать на нее? С тех пор Вера была крайне осмотрительна. Она изучила болото вдоль и поперек и знала тут каждый куст.

Несмотря на то, что темный лес и мертвое болото были наиболее сумрачными землями вблизи Малого Славгорода, самая сложная и неопознанная его часть простиралась на восток. К восходу тянулась бесконечно длинная дорога – там, где кончался город, начинались поля, ровные и душистые. С началом лета их застилало резедой. Тропинка по ним была прямой и, казалось, уводила в горизонт.

Поля постепенно мельчали, до тех пор, пока не натыкались на бездну – каменистый обрыв, покрытый туманом, из которого торчали лишь редкие пики таких же каменистых гор. Здесь был конец земли. Достоверно было известно, что за этой облачной дымкой не было уже вообще ничего, только лишь пустота. Горы висели в воздухе без опоры и где-то под ними, во мраке, медленно проплывали киты. Они были в тысячи раз больше Малого Славгорода, полей, лесов вокруг него. По пути они заглатывали миры и звезды, и, если долго всматриваться в облака под ногами, можно было увидеть их серые спины.

На краю земли, прямо в скале, был выдолблен чей-то дом, но он уже долгие годы пустовал. Его полые глазницы безучастно смотрели на пропасть. Вероятно, тот, кто тут когда-то жил, по ошибке оступился и свалился в неизведанное.

В Малом Славгороде и вокруг него все было шатким. Иногда Вера думала, что этот город – всего лишь плод ее фантазии. Может быть, она постоянно жила в Большом Славгороде, понятном и полном людей и домов, где она покупала гвоздики в цветочной лавке и ставила их дома в вазу. Но как только Вера шла спать, и ее голова касалась подушки, она перемещалась в Малый Славгород. Тягучий и в то же время невесомый настолько, что можно было проводить эксперименты с левитацией. Или, наоборот, плодом ее фантазии мог быть Большой Славгород, за который она хваталась, когда ее начинала растаскивать на части тяжеловесность Малого.

Хотя ни то, ни другое не было правдой. Оба города существовали, и этот факт был подтвержден Верой, Марией, С. и доисторической картой, висевшей в чулане, – на ней были отмечены и Малый и Большой Славгороды. Малый – красным крестиком, между темным лесом, высокими холмами и Медуницей. Большой – синим кружочком ближе к россыпи таких же отметок на западе.

Глава 3. Присказка о черном платье

Спустя пару недель в Большом Славгороде Вера уже совсем не знала, чем себя занять. Она переделала все, что можно было переделать по дому: перемыла, перебрала, начистила, выгладила. Иногда она спускалась играть в карты или домино с соседями, но ей все время выпадало одно и то же: девятка треф, червовый валет и комбинация пятерка-шестерка в костяшках. Игравшие быстро приметили это, Вера стала проигрывать, а потом и вовсе плюнула на это гиблое дело. Иногда Вера ходила в затхлый кабак на окраине города, но в общество местных и захожих выпивох она вписывалась плохо, поэтому делала вид, что просто там посиживает.

Слоняясь по дому, Вера не могла понять, куда деть руки. Она ходила из комнаты в комнату, ни о чем особо не думая – мысли о С. ее отпустили, страх, душивший после его прихода, забылся, и она пребывала в спокойном состоянии духа, хотя ей и было крайне скучно.